Милый дом (ЛП)

Он громко застонал и стал брать меня еще жестче. Я еле сдерживалась.

– Скажи, что никогда меня не оставишь.

Опьяненная страстью, я больше не могла вымолвить ни слова, просто сжимала в кулаки старую кремовую накидку возле себя.

Он резко остановился, и я попыталась пошевелиться, чтобы снова ощутить столь сладкое удовольствие, но Ромео крепко удерживал меня на месте.

Ромео уперся руками в подголовник, прижался грудью к моей спине, и я почувствовала мятное дыхание у своего уха.

– Делай, как я сказал, или я не дам тебе желаемого, а я знаю, как тебе это нужно.

– Ромео! Хватит! – отчаянно запротестовала я.

От его едкого смеха по коже побежали мурашки.

– Сделай это. Поняла? – процедил он сквозь зубы, потянув меня за волосы.

– Какого черта! – возмутилась я, весьма расстроенная тем, что он остановился. Я оглянулась через плечо и увидела, что он крепко сжал челюсти в ответ на мое поведение.

Он не собирался отступать.

Моя голова сокрушенно упала на подушку.

– Да, блин, я тебя поняла!

Ромео рывком ворвался в меня и пробормотал:

– Ты и вправду поняла меня, крошка. Ты единственная, кто вообще меня понял. Единственная, кто все знает. – Его толчки становились все сильнее и быстрее, от близости его кожи моя спина пылала.

– Скажи, что никогда меня не оставишь.

– Я никогда тебя не оставлю.

Гортанно рыкнув, он обхватил мою грудь руками и покатал между пальцами бутоны сосков.

– Ты никогда не сбежишь.

– Я никогда не сбегу!

– Обещай!

– Я обещаю! – Его рука оказалась у меня между бедер, массируя чувствительную плоть, и я вскрикнула. – Ромео… я… ах! – Оргазм поразил меня, точно молния, разорвав на миллион кусочков и оставив невесомой и ослабевшей.

Ромео всосал в рот кожу на моем плече, помечая меня как свою собственность, и, толкнувшись во мне еще пару раз, наполнил своим жаром.

Я упала на мягкие подушки, а он лениво водил носом по моей шее.

– Я люблю тебя, крошка, – прошептал он, крепко прижимая меня к груди, пока мы пытались отдышаться.

Ромео Принс был настоящим калейдоскопом человеческих эмоций. Он трахал меня так, как будто ненавидел, но его обожание и любовь всегда этому сопутствовали. Я даже представить не могла его другим.

Мы лежали так – удовлетворенно и расслабленно – еще несколько минут, пока я не поежилась от прохлады вечернего воздуха, который задувал сквозь щели в старых деревянных стенах.

– Замерзла? – тихо спросил он.

– Немного.

Поцеловав в висок, Ромео отпустил меня и пошел разводить огонь спичками, оставленными у камина. Совершенно обессилевшая я лежала на диване и смотрела, как его красивое загорелое тело влажно блестело от последствий нашей страсти, как его тугие мускулы перекатывались при каждом движении.

Ромео повернулся ко мне и заметил, что я подглядываю. Расставив руки, он с дерзкой ухмылкой покружился вокруг своей оси.

– Можешь воздвигнуть храм, детка. И поклоняться у моих ног.

Захихикав, я бросила в него затхлую красную подушку, от которой он с наигранным раздражением ловко увернулся.

Ромео медленно направился ко мне, качая головой.

– Маленькая Молли Шекспир, разве ты не знаешь, что нельзя дразнить дикое животное?

– Я так понимаю, это ты о себе?

Он поджал губы, и я обратила внимание на небольшую ранку, которую в гневе оставила его мать.

– О, ты даже не представляешь… я реально дикий.

Возвышаясь надо мной, он накрыл мое расслабленное тело своим. Тьму в его взгляде уже заменил свет.

Я привлекла его к своим губам, нежно взяв за затылок, и тепло его тела моментально меня согрело. Освободив руку из наших объятий, Ромео стянул со спинки дивана кремовую накидку и укрыл нас. Снова обвил меня руками, и я ногтем проследила контур его татуировки на груди.

– Ты в порядке, малыш? – тихо спросила я.

Его тугие мускулы на миг напряглись, и он хрипло прошептал:

– Буду в порядке, ведь у меня есть ты.

Я положила подбородок ему на грудь, встречаясь взглядом с его темными глазами и отмечая в них печаль.

– Ты меня выбрал.

Печаль растаяла, уступая место счастью, и его губы расплылись в довольной улыбке.

– И сделал бы это снова.

Я зарделась.

– Родители когда-нибудь относились к тебе хорошо?

Покачав головой, он запрокинул голову и уставился в потолок, борясь с тяжелыми воспоминаниями. Я взяла его за руку. Со мной это проявление чувств всегда срабатывало. Он посмотрел на меня и криво усмехнулся.

– Ты когда-нибудь был счастлив?

– Нет, – прошептал он, качая головой.

– А сейчас?

– Безгранично. Я наконец-то познал, что значит любить и быть любимым. Но я дико боюсь, что все это закончится. Мои родители так просто не сдадутся.

– Я ни за что тебя не оставлю.

– Обещаешь?

– Обещаю. Я люблю тебя. Я твоя.

Ромео поднес мою руку к губам и поцеловал каждый пальчик.

– И что теперь? Футбол? Слава? Мировое господство?

Он пожал плечами.

– Наверное.

– Чего ты хочешь, Ромео? Чего ты больше всего желаешь от жизни?

– Тебя.

– Нет, серьезно, малыш, чего ты хочешь? Тебе стоит только захотеть, и все будет.

Он вздохнул, опустив взгляд.

– Только тебя, детка. С тобой я чувствую себя как дома.

Я немного сползла вниз и положила голову в изгиб его шеи.

– Я твоя. Вся твоя, пока ты этого хочешь.