Миллионы парсек: Остановить явь

— Я захватил его во дворце на Мааре перед преобразованием. Давно хотел тебе показать, но решил, что лучше это сделать, когда все соберутся вместе.

— Замечательно! Подарим деду бэушный хлам, — совсем даже не обрадовалась Анна. — А он не обидится?

— А это мы сейчас проверим! — воодушевленно поднялся демон, повращав глазами.

Император Карсад, под руку с Катрин и матерью, о чем-то увлеченно болтал с Правителями, которые окружили их. Расходиться гости не торопились, на площади и на берегу все еще было тесно. В небе зажглись ночные звезды, необычно крупные и яркие, словно на них смотрели через телескоп. Анне и Даю пришлось какое-то время дожидаться, когда мать ее заметит сама. Иначе к ним было не пробраться. Мать протянула ей руку, приглашая поближе, озвучив ее имя.

И сразу все взгляды устремились на них, сразу стало тихо.

Анну и Дая рассматривали с любопытством, расступившись. Демон слегка приплюснулся к земле, выражая почтительность Правителям и их демонам.

— Это наш подарок, — Анна протянула старенькую вещицу, заметив, что дед удивился. — Я, правда, не поняла, что это такое… Но у нас не было времени найти что-то получше. В конце концов, не камни же тебе дарить!

Император Карсад взял у нее аппарат, осмотрев его со всех сторон. Хмыкнул, направив на пустое место. И дал волю чувствам, заворожено уставившись на соткавшиеся фигуры, которые жили своей жизнью. Катрин подошла ближе и положила руку на его плечо, которую он крепко сжал. А мать вдруг изменилась в лице.

— Твой отец! — едва слышно вымолвила она.

Двоих, Карсада и Катрин, Анна узнала сразу. Третья фигура принадлежала высокому темноволосому мужчине, с такими же зелеными глазами, как у нее, и с довольной ухмылкой на лице. Они расположились на траве, закусывая и разговаривая на незнакомом языке. И не обращали внимания, как неподалеку резвятся почти взрослый Каффа и подросток Зарт, издеваясь над крохой матерью, с красными зареванными глазами. Она плевала в них обоих, когда они раскалывали у нее под ногами землю, не давая пройти к отцу и матери, и что-то кричала обидное, пока Правитель Дайкон не поднял ее на руки, вытирая сопли под носом и успокаивая. С его рук, под ехидные переглядывания Каффы и Зарта, она грозно погрозила им обоим кулаком, сразу став довольной и счастливой, обхватив отца за шею.

Анна не могла отвести глаз от идиллии, пока Дай не потянул ее за собой.

— Этому хламу несколько миллиардов лет, — усмехнулся он. — В свое время была дорогая вещица. Дайкон привез ее с Маттеруса. Там на сорок три тысячи лет! Мы к Селине опоздаем.

— А у меня совсем не было детства! — пожалела себя Анна.

— Ну что теперь-то? Не было и не было! — посочувствовал ей Дай.

Кадры переключили, теперь было много людей, которые присутствовали на заседании галактического Совета. Три Правителя дрались между собой, швыряя друг в друга молнии под улюлюканье толпы. Никаких лож не было и в помине, сидели, как смертные, на мягких стульях. И с сотню Правителей, среди которых был Карсад, взирали на них с возвышенности трибуны, пытаясь успокоить, раскрасневшиеся, взъерошенные и сердитые.

— Так начиналась Аэльлоя, — широко развел щупальцами Дай. — В частности, Сорея.

— Пошли, — тяжело вздохнула Анна.

Правители с неменьшим любопытством пытались отыскать в толпе себя, заражая тех, кто еще не успел понять, по какому поводу собралась толпа. Из дальних уголков дворцовой площади подтягивались те, кто решил, что снова произошло что-то интересное, и теперь торопились не пропустить хотя бы конец события. Не так много у Правителей было развлечений. Анну и Дая оттеснили, и кто-то сбросил оковы физической материи, чтобы взирать на старую летопись с высоты, а те, кто не успел занять выгодное зрительское место, заметно подросли.

Глава 10

Червь разобрал устройство, принесенное человеком, вникая в каждую деталь. Чтобы разобраться в устройстве ловушки, необходимо было освоить технологии этого мира. Или, по крайне мере, понять, что она из себя представляет. Но все было не то…

Человек собирал все, что смог найти в пределах территории, которую червь контролировал ослабевшим мечом, охраняя его от хищников и опасных мест. Здесь было много ловушек помимо тех, которые держали червя. Человек всегда шел наугад, и никогда не чувствовал под ногами ни пустоты, ни болотного гада.

Двенадцать лет! Как же он продержался так долго?!

Наверное, спасло его только то, что большую часть он провел в пещерке, недалеко от поляны, рядом с фруктовой рощей, которая плодоносила круглый год, и спускался лишь для того, чтобы набрать плодов, или раздобыть для трея еще одно отработанное зарядное устройство, которого хватало ненадолго. Их здесь было много, выбрасывали мусор, не разбирая. Планета была чем-то вроде свалки, где отходы и металлолом копился годами, разъедаемый с плотью опасных штуковин металлобактериофагами. Здесь были и уснувшие ловушки, но посылать за ними человека он не спешил, побаиваясь, что проснутся, а его в это время не будет рядом.