Миллениум. Тетралогия. (ЛП)

– Именно, поскольку оказалось, что наши сомнительные парни – два больших начальника из отдела промышленного шпионажа; их, кстати, зовут Джоаким Баркли и Брайан Эббот. Я потом дам тебе все детали. Эти парни и их подручные пользуются помощью Экервальда и его команды и, в свою очередь, помогают им с масштабной прослушкой. «Солифон» указывает, где находятся главные инновации, а наши проклятые идиоты добывают чертежи и технические детали.

– А вырученные деньги не всегда попадают в государственную казну…

– Все обстоит еще хуже, приятель. Если ты занимаешься такими делами, будучи государственным служащим, то становишься очень уязвимым, особенно поскольку Экервальд с командой еще помогают злостным преступникам… или, вернее, поначалу они, вероятно, не знали о том, что те злостные преступники.

– Но они были преступниками?

– О, да, и к тому же не идиотами. У них имелись хакеры такого уровня, что я мог бы только мечтать их нанять, а самой их профессией было использование информации. Так что можешь представить, что произошло: когда они поняли, чем занимаются наши парни из АНБ, они обнаружили золотое дно.

– В удобной для шантажа ситуации?

– Представляешь, какое это преимущество! И они, конечно, используют его по максимуму. Наши ребята ведь воровали не только у крупных концернов. Они еще грабили мелкие семейные предприятия и новаторов-одиночек, которые борются за выживание. Было бы очень некрасиво, если б это вышло наружу, поэтому возникает достойная крайнего сожаления ситуация, когда наши парни понимают, что вынуждены помогать не только Экервальду с командой, но и преступникам.

– Ты имеешь в виду «Пауков»?

– Именно. И какое-то время все стороны, наверное, остаются довольны. У них получается большой бизнес, и у всех денег куры не клюют. Но вот в действие вступает маленький гений, некий профессор Бальдер, и начинает разнюхивать с той же компетентностью, какая свойственна ему во всем, за что он берется; поэтому он узнает об их деятельности – по крайней мере, частично. Тут все, ясное дело, страшно пугаются и осознают, что надо что-то делать. Как именно происходило принятие решения, я точно не знаю. Однако, предполагаю, наши парни надеялись, что будет достаточно юридических мер, шумихи и угроз со стороны адвокатов. Но не тут-то было – ведь они повязаны с бандитами. «Пауки» же предпочитают насилие. На какой-то поздней стадии они посвятили наших парней в свои планы, чтобы привязать их к себе еще теснее.

– Господи!

– Именно. Но это всего лишь маленький гнойник на теле нашей организации. Мы проанализировали остальную деятельность, и она…

– Наверняка является чудом высокой морали, – резко сказал Микаэль. – Но мне на это наплевать. Мы здесь говорим о людях, которые не остановятся ни перед чем.

– Насилие обладает собственной логикой. Начатое необходимо завершать. Но знаешь, что в этой истории забавно?

– Не вижу ничего забавного.

– Ну, тогда парадоксально. Я ничего не узнал бы об этом, если б к нам во внутреннюю сеть не внедрился хакер.

– Еще одна причина оставить хакера в покое.

– Я оставлю, пусть она только расскажет, как действовала.

– Почему это так важно?

– Ни один гад больше не сможет взломать мою систему. Я хочу точно знать, как действовала Оса, и принять меры. Потом я оставлю ее в покое.

– Не знаю, насколько можно верить твоим обещаниям… Но меня интересует кое-что другое, – продолжил Микаэль.

– Выкладывай.

– Ты назвал двух парней, Баркли и Эббота, если не ошибаюсь. Ты уверен, что на них все заканчивается? Кто начальник отдела промышленного шпионажа? Наверняка кто-нибудь из ваших шишек, не так ли?

– К сожалению, я не могу назвать его имя. Оно засекречено.

– Значит, мне придется с этим смириться.

– Придется, – неколебимо заявил Эд, и в этот момент Микаэль заметил, что пробка рассосалась.

Глава 28

Вторая половина дня 24 ноября

Профессор Чарльз Эдельман стоял на парковке Каролинского института и размышлял над тем, какого черта он согласился. Он сам толком этого не понимал, да и нельзя сказать, чтобы у него имелось свободное время. Однако он только что согласился заняться делом, из-за которого ему пришлось отменить целый ряд встреч, лекций и конференций.