В эмиграции на протяжении последней четверти века жизни Милюков, фактически отойдя от активной политической деятельности, анализировал драматическое, а временами трагическое развитие событий в мире и на родине, в ряде случаев вдумчиво, но подчас поверхностно, подчиняя свои суждения заранее сконструированной схеме, в основе которой лежали патриотические чувства. В угоду им он в 1930-х годах отказался от критики сталинского единовластия и даже оценивал Большой террор в СССР как мероприятия по ликвидации нацистской «пятой колонны». Отказавшись в начале 1920-х годов от устаревших, по его мнению, представлений, в частности от курса на свержение большевистской власти вооруженным путем, рассчитывая на постепенную эволюцию советской системы в сторону демократизации, в следующее десятилетие он признал легитимным единовластие Сталина. В годы Второй мировой войны Милюков был полностью на стороне антифашистских сил и внимательно следил за героической борьбой своего народа. Так что «догматиком либерализма», как его называют некоторые авторы, Павел Николаевич ни в коем случае не являлся.
А. В. Тыркова-Вильямс отмечала: «Сам Милюков не был ни сентиментальным, ни восторженным. Это был холодный, рассудочный человек. Но чужой энтузиазм, если он к нему самому относился, его подкупал. Льстецам, хвалителям он порой поддавался»{996}.
Павел Николаевич оставил огромное научное, политическое, литературное наследие, возникшее благодаря его неутомимому, ежедневному, напряженному труду. Павел Николаевич был из тех людей, которые, говоря словами Аркадия и Бориса Стругацких, «терпеть не могли воскресений, потому что в воскресенье им было скучно», для которых поистине «понедельник начинается в субботу».
М. В. Вишняк писал: «Судьба поставила Милюкова на скрещении исторических путей России. Она сделала его центром притяжения и отталкивания идей, страстей, интересов. Милюкова преследовали, травили и оскорбляли. Словом и действием. Справа и слева. Русские коммунисты объявили его вне закона. Русские монархисты в него стреляли. Но он, духовное достояние нескольких поколений русской интеллигенции, неотрывен ни от истории России, ни от ее интеллигенции, — хранителя русской национальной памяти…»{997}
Последние три десятилетия российской истории — это время становления новой России, которая всё еще на распутье. Изберет ли ее народ подлинные либерально-демократические ценности, за которые ратовал Павел Николаевич Милюков? На этот вопрос не дано пока ответить никому. Да и неизвестно, правильно ли поставлен вопрос, действительно ли либеральные ценности являются неким универсальным средством, позволяющим распутать весь узел российских проблем, как утверждают многие политики и политологи, пытаясь подтвердить свои рассуждения опытом других стран, не учитывая ни российских исторических реалий, ни практики последней четверти века. Да и каковы они, эти либеральные ценности? Во всяком случае, многолетний опыт деятельности Павла Николаевича Милюкова, признанного либерала, не позволяет сколько-нибудь четко их сформулировать.
Прав был Владимир Высоцкий: «А мы всё ставим каверзный ответ и не находим нужного вопроса».
ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
П. Н. МИЛЮКОВА