Милашка

Здесь этим гордятся. Называют ту битву сражением за свободу. Олигархи ее получили. У них деньги и власть. А мужчины… Им не запрещают учиться и работать. Нет сословных ограничений. Обращения «дому» и «тофу» упразднены. Все вокруг господа, как паны в Польше. Только один пан богатый, а другой — нищий.

Наш автомобиль водит мужчина, в Куруме это распространено. Мужчинам можно платить меньше. Он не сможет водить долго, но в городах не критично. Водителя зовут Хар. Кроме прочего, он носильщик. Мужчина немолодой, и я попытался ему помочь. Он отказался.

— Это моя работа, господин! — объяснил смущенно. — Если увидят вас сумкой, меня уволят. А мне семью кормить.

— А жена? — спросила Кея.

— Умерла три года назад. Не было денег на операцию. Она так мучилась!

Суки! Лицемеры. Непонятно, почему злюсь. Нас принимают хорошо, знакомят с местным бомондом. Тетки в бриллиантах сыплют комплиментами. Говорят о дружбе между народами. Но я вижу фальшь, фальшь, фальшь…

Банкет перед отъездом. Приглашена местная богема. Владельцы киностудий, режиссеры и актеры. Хвалят наш фильм. Кея раскраснелась от удовольствия. Я хмурюсь. Фальшь… К кинотеатрам на наш фильм стоят очереди, такого здесь давно не было. Местным киношникам это как серпом по одному месту. Теряют деньги, а здесь они все.

Банкет накрыт в ресторане гостиницы. Стол в виде буквы «П». Стульев нет, все стоят. Мы с Кеей — в центре перекладины. По сторонам — принимающие лица. Они говорят речи и поднимают бокалы. Я беру свой, но не пью. Банкет в разгаре. Публика начинает разбиваться на группки. Куда-то исчезают стоявшие рядом хозяева. Кею утащили поболтать. Скучать мне не дают. Подваливают актрисульки. Они строят глазки и просят спеть. Только им и в моем номере. Намек на продолжение знакомства. Фальшь… Вежливо отказываюсь. Они уходят недовольные. Ну, и мне пора. Двигаюсь к выходу. Не срослось. Ко мне подходит немолодая женщина.

— Меня зовут Рут Марг, — говорит, скалясь в улыбке. — Владелец киностудии «Свобода», крупнейшей в Куруме.

— Приятно познакомиться, — вру я.

— И мне, — кивает она. — Мы могли бы поговорить?

— Без проблем.

— Пройдемте в комнату. Здесь шумно.

Заходим в кабинет. Небольшой стол, кресла. Уютно. Официант следом вносит поднос. Вино, бокалы, легкие закуски. Официант кланяется и исчезает.

— Выпьем? — предлагает Рут.

Я качаю головой.

— Как хотите, — говорит она. — А я выпью.

Я наливаю ей вина. Она осушает бокал.

— У вас хороший фильм, Влад, — говорит, ставя его на стол. — Прокатчики довольны. У них давно не было таких сборов. Вы вправду написали сценарий?

— Да.

— Необычная идея. Сделать комедию из трагедии. И сыграли хорошо. Песня ваша?

Я киваю.

— Ваш талант приносит деньги. Не хотите поработать на меня?

— В смысле?

— Предлагаю вам контракт. Десять тысяч дромов за сценарий. Пятьдесят тысяч за главную роль. Итого шестьдесят за фильм. Это большие деньги, Влад.

Цена престижной квартиры в столице Курума. Автомобиль стоит пару тысяч. Большой, типа лимузин, — четыре. Рабочий здесь получает сто дромов, инженер — триста. За половину дрома можно отлично поесть. За один — снять койку в дешевой гостинице. Крепкая здесь валюта.

— Контракт на десять сценариев. Если какой-нибудь не приму, вы получите неустойку и вольны предложить его другой студии.

Итого шестьсот тысяч дромов… С такой суммой можно забыть про невзгоды. Купить поместье, как голливудские звезды в моем мире. Они, правда, миллионеры, но в долларах. Но тот против дрома не тянет. Заманчивое предложение. Слишком щедрое, чтоб быть правдой.

— Контракт у меня с собой. Его сейчас принесут.

— У меня завтра поезд.

— Вам незачем возвращаться. Сухья — нищая страна, там не ценят таланты. Сколько вам заплатили за «Очаровашку»?

— Полторы тысячи нулов за сценарий. И еще столько же за роль.

— Полторы тысячи дромов. Это мизер, Влад! У меня столько получают за эпизод. Статист — десять дромов в день.

— Я гражданин Сухья. Нужно разрешение руководства.

— Вам его не дадут. Не захотят, чтоб вы снимались у нас.

— Значит, не получится.

— Почему? Откажитесь от гражданства. Заявите, что выбрали свободу. Это так просто. Гарантирую вам гражданство Курума.

— Вы?

— Я уполномочена это сказать. Не хочу говорить, кем, но это серьезные люди. Я их давно знаю. Разумеется, от вас что-то потребуют. Мне сказали, что пустяк. Вы поделитесь знаниями о каких-то моторах. И еще кое о чем. За это заплатят отдельно.

М-да… У Кая течет, причем, сильно. Здесь знают, что я из другого мира. Потому и щедрое предложение. Не нужен им сценарист и актер. Контракт — приманка. Меня посадят под стражу и потребуют технологий. Откажусь — будут пытать. Но словах они за свободу и права человека. Но если нужно, забывают о них. Как США в моем мире. Они открыли тайные тюрьмы по всему миру, где пытали в заключенных. И что? Мир пошумел и затих. А у нас стоит посадить оппа за хулиганство, как его объявляют узником совести. Пишут ноты и угрожают санкциями. Право сильного…

— Благодарю вас, госпожа Марг, но я вынужден отказаться. Я ничего не знаю ни о каких моторах. Ваши знакомые ошиблись. Всего доброго!