Мила 2.0

Пластик был пронизан тонкими серебристыми нитями. Может, для прочности? Чтобы сделать его противоударным? Я смогу выбраться, только если Лукас выпустит меня.

Лукас нажал на какую-то кнопку, потом щелкнул переключателем на панели рядом с трубой, и я сразу почувствовала, что камера нагревается. Но внутри меня будто поползли ледяные змеи. Сквозь прозрачное стекло я посмотрела Лукасу в глаза и сосредоточилась на зеленых и голубых пятнышках, чтобы спастись от собственных мыслей, спастись от ощущения, что меня проглатывают заживо.

— Не пройдет и двух минут, как ты выйдешь оттуда.

Я с трудом сглотнула. Не разумно, но для меня «две минуты» прозвучали как «вечность».

— Сейчас снаружи опустится перегородка, в нее встроен лазер. Просто стой спокойно, и все будет хорошо. Я с тобой.

Без проблем. Я все равно вряд ли смогла бы пошевелиться, когда все мое тело сковал страх.

Пять голубых крапинок в правом глазу, три в левом, сосчитала я словно в бреду. А потом сверху, на границе периферийного зрения, появилось красное свечение.

— Закрой глаза, если так будет проще.

Я хотела послушаться, больше всего на свете, чтобы не видеть, что эта штука будет делать. Но не могла. Это означало бы поддаться той же слабости, которую я проявила перед экраном, а мне необходимо было оставаться сильной. Кроме того, опущенные веки не спасли бы меня ни от четырех слов, загоревшихся красным, ни от моего бесстрастного внутреннего голоса.

Лазерный ремонт: Процесс запущен.

Так что я стояла и смотрела на Лукаса, видя, как серебристая перегородка сначала закрыла его непослушные волосы, потом лоб и наконец глаза, и мой взгляд вперился в полупрозрачную стенку, охваченную слабым сиянием.

Потом раздался щелчок, который, видимо, означал, что перегородка дошла до пола. Красное свечение над головой усилилось.

— Выпустите меня, — попросила я, умоляюще глядя на Лукаса.

Он покачал головой.

— Все будет хорошо. Это не займет много времени.

И тут сетка вокруг моего плеча ожила. Вспыхнули миллионы фотоэлементов. Внезапно я почувствовала в области сустава прилив тепла, равномерную вибрацию. Как в тот раз, когда мама чинила мне руку, только гораздо, гораздо сильнее.

Плечевое соединение: Отремонтировано.

В этот момент я не смогла бы пошевелиться, даже если бы появилась такая возможность. Потому что эти слова произнес не мой спокойный электронный голос. Голос был чужой, незнакомый.

Но что они тогда делали у меня в голове?

Осознав, в чем дело, я поперхнулась. Машина. Она каким-то образом транслировала эти слова в мой мозг.

Меня электрическим током прошил ужас, подталкивая к маниакальному, бездумному поведению.

— Выпустите меня! — заорала я. — Пожалуйста!

Лазер продолжал невозмутимо делать свое дело — теперь красное сияние и пульсирующее тепло опустились ниже по руке.

Рука: Отремонтирована.

— Нет, — прошептала я, больше не пытаясь кричать. Я не знала, слышал ли меня Лукас, но было ясно, что выпускать меня он не собирался. Между тем, я не могла пошевелиться, не могла думать, не могла дышать. Я хотела сжаться в комок, но стенки были неподатливыми, как будто меня похоронили с расставленными ногами и руками. Гробница, вот на что это было похоже. Как будто меня замуровали в гробнице, и я никогда, никогда из нее не выберусь.

Когда красное сияние опустилось до бедра, вибрация устройства закралась мне под кожу, в уши, проникая все глубже и глубже, пока я не начала дрожать вся целиком, не зная, виноват ли в этом страх, или машина, или и то, и другое.

«Бедренное соединение: отремонтировано», — объявил ровный холодный голос. Ощущение было таким неприятным, таким назойливым, словно мне в голову впихивали чужое сознание.

Снаружи послышался слегка дрожащий голос Лукаса.

— Уже почти всё.

Когда свечение наконец погасло, перегородка поднялась, а шипение известило о том, что стеклянные половинки начали раздвигаться, я даже не была уверена, что удержусь на ногах. Как только щель немного расширилась, я протиснулась наружу, рухнув на колени, и сложилась пополам, едва не касаясь лбом пола. От облегчения хотелось рассмеяться, но из горла вырвался только жалкий сдавленный всхлип.

Похоже, этот звук сорвал где-то внутри меня лавину, потому что сразу после этого я начала дрожать.

Несколько секунд спустя на мое плечо осторожно легла рука. Вскинув голову, я увидела, что надо мной склонился Лукас, еще более взъерошенный, несомненно, из-за своей привычки запускать пальцы в волосы, когда он нервничал. Парень стоял, стиснув челюсти, а его рука замерла над моим плечом, после чего еще раз невесомо опустилась на него.

— Ты в порядке?

Поднимайся, Мила. Встань и сделай вид, что все отлично. Лукас, может, и кажется хорошим, но он верен Холланду.

Холланд. Одного этого имени оказалось достаточно, чтобы подстегнуть меня к действию.

Я встала.

— Я в порядке. Я просто притворялась — хотела пошутить.