Микрошечка

Лица моих любимых мужиков растворились в стенах. Стены растворились в лесу. Лес растворился в пространстве. А пространство наполнилось вечным движением, которое буквально хлестнуло по моему зрению — тут мой предусмотрительный был прав. Двигалось буквально все, каждая мельчайшая область пространства. Поначалу показалось, что царит полнейший хаос. Однако когда первое ошеломление прошло, в кажущемся хаосе стали выделяться фрагменты, колеблющиеся в своем гармоничном ритме. Только ритмов этих было непостижимо много. Отсюда и впечатление хаоса. К тому же какие-то точечки, черточки, загогулины невесть откуда появлялись в поле зрения и почти в то же мгновение исчезали неизвестно куда. Причем, я находилась в гуще этого движения, но меня оно никак не задевало. Пронизывало насквозь, словно меня здесь не было! А может, меня и вправду нет?.. Разгул солипсизма: мир — моя иллюзия, а я — иллюзия мира… Иллюзия иллюзий… Бред сивой кобылы! Однако боюсь, что тут кобыл не водится. Вспомнилась гипотеза моего теоретика о нейтринном существе. Еще бы знать, что оно из себя представляет…

— Микрошечка! Ау! — вдруг вздрогнула я от громовых раскатов голосины моего благоверного. Легок на помине.

— Да тише ты! — прошипела я, со страхом увидев, как заколебалось все пространство с частотой его звука. — Тут все кувырком от твоего ора!.. Здесь я еще — никуда не делась. Но красотища, доложу я вам, мужички мои, неописуемая! Симбиоз первозданного хаоса с вечной гармонией. Все движется, сверкает, переливается и, кажется, даже звучит… Лепота!.. Но ты был прав, как всегда, мой высокоученый муж, — это совершенно нечеловеческий мир. Наверное, если бы я еще оставалась человеком, то должна была бы испытать шок, оказавшись тут. Но психика моя в полном порядке. Похоже, она по собственной воле давным-давно перестроилась и была готова к этой новой вселенной. Ведь я здесь давно пребывала, не осознавая того. Мое сознание находилось в мире иллюзий, столь великолепно созданном тобой, мой Бог-творец, а бренное тело было здесь. И подсознание вместе с ним вживалось в реальную обстановку. И, видимо, настолько вжилось, что и сознание потянуло за собой, и оно возжаждало реальности…

Наверное, то, что я вижу, это внутренняя жизнь вещества микромолекулярные структуры и движения. Нет, честное слово, красотища! Обалдеть можно! Жаль, что я раньше не попала сюда — могла бы вести репортажи с места событий, а вы бы идентифицировали их. Между прочим, весьма эффективным мог оказаться сей метод исследования…

— Почему в сослагательном наклонении, Микрошечка? Составим план исследований и займемся, — вновь сотряс мою вселенную голос мужа. Он явно ухватился за идею, разглядев в ней способ придать моему существованию здесь какой-то смысл. Человеческий, разумеется. «Душа обязана трудиться, а то хозяин может спиться…» Известная человеческая боязнь оставить сознание тет-а-тет со вселенной. Инстинкт самосохранения… В данном случае, инстинкт сохранения ближнего своего.

— Я не против, милый, но что-то мне подсказывает: поздно. Чувствую, что я здесь ненадолго…

— Сосредоточься, расскажи еще про свои ощущения, — ухватился за информацию мой исследователь. — Закрой глаза, медитируй.

Я послушно закрыла глаза и тут же увидела встревоженные физиономии своих мужичков.

— Никуда не денешься от ваших унылых харь, — проворчала я. — Медитируй тут… Включи музыку. Только тихонечко!

Для меня музыка всегда была ключом к медитации.

Зазвучало что-то скрипичное… Ну да, «Осень» Вивальди. Значит, следом будет «Зима». Самое то… Состояние слегка тревожного покоя стало нисходить на меня. И темнота, в которую сначала погрузился мой внутренний взор, стала брезжить чуть заметными световыми прочерками. Следуя зову скрипок, я отдалась течению мелодии, и вскоре пространство заполнилось не то лучиками, не то светящейся паутиной.

Нет, сначала это были лучики. Они расходились от меня в темноту. И мне казалось, я знаю, где, вернее, на ком они кончаются. А то, что кончаются, было очевидно. Хотя бы из разной длины лучиков. И на концах их сверкали маленькие звездочки. Невольно вспомнилось детское поверье, что у каждого человека своя звезда. Сколько звезд, столько и душ… Наверное, слишком примитивно, но не без некоторой доли истины. Правда, некоторые лучики терялись в бесконечности. Потом проступили нити-лучи не касающиеся меня. Тогда начала вырисовываться паутинка. Говоря научным языком, более понятным моему любознательному, — граф информационных связей.

Обо всем, что я вижу, я вещала, подобно древней оракулице, впавшей в священный транс. Полагаю, что мои мужички в подобающей степени развесили свои уши и включили записывающую аппаратуру. Впрочем, она сама включалась при первом же звуке моего голоса. Или никогда не выключалась?.. Только что осталось от моего голоса?! Способна ли еще услышать его аппаратура?..

При всей своей медитативной погруженности, я осознавала, что один факт обнаружения мной этого графа информационных связей придавал смысл моему исчезновению в глазах человечества, оправдывал его. Хотя в оправдании никто не нуждался.