Официальная история, которую не слишком интересуют здравый смысл и низкая истина, склонна к сочинению более или менее правдоподобных басен. Она подпирает свои версии притянутыми за уши фактами и фактиками, замалчивая или отвергая с негодованием иные факты и фактики, не укладывающиеся в предлагаемый вариант. Время от времени официальная история переписывается заново крупными специалистами, всегда беззаветно преданными Исторической Истине.
Так, Алан Тьюринг, друг и корреспондент Хитоси Сога, согласно официальной версии, покончил с собой. Как нежная Белоснежка, он вонзил зубы в отравленное яблоко. Нелепые
Другая жертва слухов, блестящий Курт Гёдель, опасаясь «яблочек душистых и румяно-золотистых», внимательно присматривался и принюхивался к своей пище, а кончил тем, что вообще от нее отказался. «Старческий маразм, мания преследования!» – вздыхали медики. В момент смерти угасший Гёдель весил всего 28 килограммов.
Через несколько недель после капитуляции Японии в регионе Хиросимы начали исчезать девочки: Юко Тагиси, 11 лет, в местечке Митаки; Каору Маэдзава, 7 лет, в квартале Усина; Томоко Фудзимото, 8 лет, в деревне Яга; Юкиё Умидзава, 9 лет, на хуторе Нагасоку; Дзунко Сайто, 6 лет, в деревне Футу; Саяка Иидзима, 7 лет, в квартале Иокогава… Исчезли бесследно, ни об одной из них никто никогда более не слыхал. Конечно, от местной полиции, перегруженной разгулом преступности, трудно было ожидать успехов в обнаружении пропавших.
Но Хитоси Сога непричастен к их исчезновению. Лечебница, в которой его заперли, находилась менее чем в двух километрах от эпицентра ядерного взрыва и была полностью уничтожена, превратилась в пыль и пепел, кирпича целого не осталось. Что и зафиксировали спасатели, прочесавшие местность. Аккуратно записан адрес, зафиксировано предполагаемое число погибших – сорок восемь, число выживших-ноль, и все, переходим к соседнему зданию.
Нельзя сказать, что полиция обошла вниманием пропавших девочек.
– Видите ли, у меня есть определенное мнение по этому поводу. Взрыв оставил горы трупов. Выжившие не знали, куда деваться. Да и из них многие были обречены. Бомба, которую сбросили эти скоты, оказалась с фокусом. Была в ней такая хитрая штука, как радиация. И люди продолжали умирать. И по сей день мрут, скажу я вам. Выпадают волосы, зубы, они кашляют желчью, из носа кровь идет, глаза, рот гниют… Потом не могут подняться. Их пытаются кормить, поить, но они не могут ни есть, ни пить, их тошнит, они даже лекарство не могут проглотить. И каюк. Кто раньше, кто позже… Пропавшие девочки наверняка были больны. Доказательства? Чего ж тут доказывать, и так ясно. Не первый год в полиции, чутье, знаете ли… Лекарств не купить, на еду не хватает. Немало народу жертвовало собой, чтобы облегчить судьбу близких. Пропал в горах – и все. Природа примет. И девочки могли на это решиться. Девочки – народ храбрый, бедняжки.
Девочки перестали исчезать следующей весной. Дела, между собою не связанные, закрыли. Случай Сога тоже завершился. На самый высокий уровень поступил четкий, краткий – всего четыре строчки – доклад о смерти убийцы.
Супруга Сога умудрилась вызнать причину ареста мужа и совершенно потеряла голову. Она выплакала свое горе на груди матери, сладострастно вонзившей когти в горе дочери и в моральный облик ненавистного зятя.
– Мразь поганая, гнуснейший проходимец, крыса мерзкая, жопа сифилитика… червяк, слизняк, жаба, гниль, нежить могильная… Да к тому же еще и подлый убийца!