Микро война и мир. Книга 1. Грюндеры

Рядом с ним как под импровизированной защитой сидели на деревянных ящичках благообразные бабушки-одуванчики, торгующие своим незамысловатым подмосковным товаром – помидорами, сморщившимися и почерневшими от жары грибками и солеными, аппетитно пахнувшими огурчиками.

Еще раз напомню.

Это был конец жаркого лета. Август. Обычное такое для москвичей лето очередного года Перестройки, объявленного более десяти лет назад правительством. С отмирающими коммунальными службами, мусором, едкой пылью и сопутствующими всему этому вонизмами. Очень жаркий такой августовский день.

Недовольство Сергея в связи с опознанием Савелия более чем на час на лице предпоследнего не прочел бы даже самый главный следователь по особо важным делам самого серьёзного ведомства страны.

Встретились, обнялись и пошли. До этого Сергей по-рыцарски попрощался с бабушками, перекрестившими его напоследок. Пожелавшими ему на дорогу всяческих благ. Огурчиков своих, однако, не дали.

Абориген Сергей, конечно же, прекрасно разбирался в исковерканном перестройкой архитектурном ландшафте, окружающим их сейчас. И тут же, как говорится, взял быка за рога.

Сориентировавшись по легкому запаху дорогого коньяка, окружающего как облако Савелия и по-юношески задорному блеску в глазах его, он мгновенно принял оптимальное решение.

Для Сергея Рязанка была его первой и последней, по его словам Родиной, в которой как говорится, известен каждый колосок.

Поэтому они очень быстро очутились в полуподвальной кафешке, гремящей музыкой и практически полупустой от клиентов.

Не успев еще сесть за столик, Сергей сходу заказал у мающегося от жары официанта ледяную бутылку водки и маринованных маслин.

Савелию неожиданно вспомнились аппетитные соленые огурчики бабушек около метро. Он даже на мгновение почувствовал их манящий запах, и открыл, было рот.

– Соленых огурцов нет, – видимо прочитав мысли Савелия, отрезал официант-телепат.

«Вот и все, – лениво сверкнула, и тут же начала тускнеть мысль, ответственная за его, Савелия ответственность. Видимо, окончательно сдаваясь. – На работу завтра, я, несомненно, не попаду!»

Другая же группировка мыслей, из видимо каких-то своих провокационных побуждений, быстро прокрутила в его мозгу черно-белые фрагменты о том, как умел заводиться Сергей, и что после этого было.

«Видимо этой бутылкой дело у нас не закончится», – был вынесен ими окончательный вердикт.

Вслух же человек Савелий сказал, опорожняя первую рюмку водки.

– Ну, давай, рассказывай.

– Что рассказывать, старичок, все нормалек. Тружусь, воспитываю потомство и супругу. Издалека. Я же, как ты помнишь, развелся три года назад. Вижу иногда наших, школьных. Но все как-то рассосались в последнее время по своим дачам, коттеджам, фазендам. Подмосковным и заграничным.

Он на секунду замолчал.

– Обо всем этом, если у тебя возникнет желание, расскажу позже. Информации много, поскольку иногда наблюдаю за вами, своими друзьям. И за их карьерой. Особенно за твоей, дружище. Так что, рассказывать сначала начнешь ты. Потом я. Договорились? Затем все тебе объясню. Хорошо?

Содержимое третьей за последние две минуты рюмки оглушительно ухнуло в горло Савелия и застряло, по-видимому, где-то на полпути к желудку, разлив свое тепло по организму. Савелий почувствовал, что расслабился уже настолько, что может говорить сейчас практически обо всем.

– Что рассказывать. Я всегда на виду. Живу, как под рентгеном. Туда пойти не могу, сюда. Везде узнают. Да еще и телек. Морда то у меня заметная. Очень выделяюсь. Стал даже подозрительным ко всему. Мысли приходят странные. И часто, чувствую – не мои они! Не могут они быть моими, – Савелий удрученно задумался. Он уже здорово осоловел и его заметно перло.

– Это древняя проблема, дружок – заполнил возникшую паузу Сергей, – Я имею в виду, как рождается мысль. Многие философы глубокой древности и современности, а также ученые и мистики до сих пор не могут прийти к единому мнению. Одно ясно, что они не возникают сами по себе, а являются следствием накопленных тобою знаний и опыта. Или толчком извне. Ведь не начнешь же тебе спонтанно мыслить о том, как устроен, например, подъемный кран. А увидев его, ты начинаешь думать. Ведь у тебя есть определенные знания о нем. Даже вспомнишь строгую инструкцию – «не стой под стрелой». Понял?

– Понял. Хватит умничать! Так вот, я не закончил. А как начинают они приходить, мысли эти, так я как будто заболеваю. Странно так заболеваю, кратковременно. Приму на службе какое-либо решение после этого, и все проходит. Чушь какая-то. Мистика.

– А надо почаще встречаться, дружище! Они – друзья твои, для этого и существуют. И полечат, и профилактику сделают и промоют. Я имею в виду мозги. Многие наши врачи это рекомендуют, а в последнее время советуют и хвалят все это, даже заморские.

– Ну, я не скажу, конечно, что от всех чиновников моего ведомства по будням пахнет духами и одеколонами.