Михалыч

поехал в лес. Проехал известным мне путем и выбрался на шоссе. Решил, что лучше сразу поеду домой поспать, потому что пять часов сна после стресса, это мало. Еще надо пересечься с наблюдателем Колькой. Вечером поеду за Кирой к ней на работу. Пока ехал, думал, что жизнь уже не будет прежней. Появились обязательства перед новыми соратниками.

Подъехав к дому, остановил машину напротив подъезда. Посидел немного и заглушил двигатель. Из машины набрал Федора Петровича. Он долго не брал трубку, но, наконец, ответил.

— Привет, Леш! Вернулся? Это хорошо. А я спал, не сразу услышал звонок.

— Здрасте, Федор Петрович. Да, вернулся. Я хотел бы с Колькой пересечься, заплатить ему за работу. Как вы думаете, сколько ему заплатить?

— Я думаю, он не возьмет деньги.

— Я уговорю.

— Давай-ка подъезжай ко мне. Я сюда Кольку позову, поговорите.

— Хорошо, еду.

Я отключился и подумал, что сон мой откладывается. Завел двигатель и поехал к Куницыну. Машину поставил на соседней улице и прогулялся пешком. Зашел в подъезд, поднялся на этаж и постучался в дверь квартиры Федора Петровича. Я всегда стучусь, хоть и звонок работает. Так повелось, что люди, которых он ждет, стучатся. Если человек звонит, значит, чужой. Дверь открылась, и я увидел Кольку. Он показал рукой «заходи». Я зашел, Колька закрыл дверь и мы прошли в зал. Там на диване сидел Федор Петрович. Мы поздоровались за руки.

— Вот, Николай, дядя Леша говорит, что должен тебе заплатить за работу.

— Дядь Леш, вы мне ничего не должны. Это я вам должен.

— Тут такое дело. Мне наблюдатели за квартирой нужны, пока я не найду убийцу Михалыча. Я подозреваю, что убийца где-то рядом. То, что ко мне наведывались, пока меня не было, это сигнал. И доступ к нашему архиву мне закрыт по приказу Реброва. Кстати, как ваше наблюдение?

— Все нормально. Никого не заметили, никто не пытался попасть в вашу квартиру. Либо они заметили нас и не хотят «светиться».

— Это хорошо. Мне нужны еще люди, чтобы следили за домом Фролова Петра Алексеевича в деревне Сосенки. Дом сами найдете, его там все знают.

— Хорошо, дядь Леш, найдем людей.

Я достал из кармана десять тысяч долларов и положил на стол.

— Это гонорар. Возражения не принимаются.

Коля взял в руки деньги и пересчитал. Федор Петрович посмотрел на меня, потом на деньги и сказал:

— Видать дело действительно серьезное. Что ты там говорил про архив?

— Закрыли мне доступ.

— Это очень серьезно. Ребров сам вряд ли тебе бы запретил. Значит, есть приказ сверху. Будь осторожен. Кстати, ты слышал про разборку в Вышегорске?

— Еще нет, я только приехал, радио не включал. Что там случилось?

— Там замочили известного беспредельщика. Какие-то молодчики перестреляли охрану, а самого бандюгана увезли с собой. На вертолете. Ты можешь себе такое представить? На вертолете! Я бы им всем руку пожал крепко. Многие, кого я знаю, благодарны этим людям. Хотя, искать их будут, хоть и свидетелей никаких. Деньги эти мы поделим, пойдут в дело. Спасибо. Откуда деньги меня не интересует. Кольку тоже.

— Я пойду домой. Устал сегодня. Спасибо вам. Не провожайте.

Я вышел из квартиры, потом из подъезда и пошел к машине. Сел в машину и позвонил Олегу Романовичу.

— Привет, капитан! Как служба?

— Лучше своей службы нет. Устал сильно. Почему мне запрещен доступ в архив?

— Приказ пришел из главка. Там так и написано: «Капитана Синицына в архив не допускать». Я сам офигел. Честно. Первый раз такое вижу. Похоже, у тебя есть там недоброжелатели. Или я чего-то не знаю.

— Спасибо, — ответил я и положил трубку.

Завел двигатель и поехал домой. Приехал, поставил машину, как всегда, напротив подъезда, зашел в подъезд и поднялся на этаж. Почувствовал, что за мной наблюдают. Что ж, это хорошо. Открыл дверь, зашел и охренел. Да, да, именно охренел. Вышел в подъезд, посмотрел на свою дверь, потом на дверь квартиры Михалыча, затем на дверь квартиры тети Клавы. Все нормально, это моя квартира. Зашел обратно. Квартира сияла чистотой. Последний раз так было, когда здесь еще жила мама. Вспомнил, что надо маме позвонить. Все закончится и позвоню. Прошел в ванную, от чистоты чуть не ослеп. Принял душ и пошел в зал. Лег на диван, завел будильник и уснул.

Проснулся от звонка будильника. За окном уже начало темнеть. Огляделся. Да, прав был Лесник, что нужно было запустить сюда женщину. Кира молодец, все отмыла и отчистила. Можно заново гадить. Шутка.

Пошел на кухню, заглянул в холодильник. Ух ты! Еда! Много! Только вот я не голоден. Да и за Кирой пора ехать. Оделся и вышел из квартиры. Теперь стало спокойней, когда появились наблюдатели. Вышел из подъезда, сел в машину и поехал к городскому архиву. По пути заехал в киоск, купил цветов. Как всегда в нарушение припарковался напротив входа. Да, вот такой я плохой. Вышел из машины, облокотился на капот, стою, жду. Сюрприз, так сказать.

Вышла Кира, увидела меня. Как заорет «Аааа!!!» и кинулась ко мне. Я не ожидал такого порыва и упал на капот. Она прижала меня к капоту и поцеловала долгим поцелуем. Я ответил тем же. Она отстранилась, открыла пассажирскую дверь, села и сказала: