Читаем Михаил Ломоносов полностью

8. На всех берегах, где для нужды какой или для изведания пристать случится, оставлять знаки своей бытности, ставя столбы с надписанием имени и времени; а выходить, где жителей чаять можно, немалолюдно и небезоружно, с осторожностию, ибо весьма жалостные примеры не токмо в чужих путешествиях, но и собственных имеем.

9. Ежели случатся великие льды промеж гренландских берегов и между северным концом шпицбергенским, поперек намеренного пути лежащие, то не оставлять надежды и без наивозможнейшего покушения в продолжении пути не возвращаться, но употреблять в пользу время и место. Временем пользоваться, ожидая случая, когда льды разойдутся, ибо известно, что их с места на место переносят воды и ветры, летняя теплота и трение о землю и друг о дружку истребляет. Место употреблять для выгоды своего путешествия должно, переходя от гренландских берегов к западно-северному концу шпицбергенскому и осматривая сквозь льды в надлежащий путь проходу.

Сии переезды могут быть учинены добрым ветром около троих суток каждый, ибо и все расстояние от Шпицбергена до Баффинского моря простирается на 1000 верст, в котором еще и землю Гренландскую числить должно.

Примечено, что во время туманов льды оказываются большею светлостию воздуха в той стороне, где находятся. Сие примечать в таком случае и употреблять суморочные подзорные трубки.

10. Когда случится стоять за противным ветром, который гонит лед навстречу, и море очистится, несмотря на продолжение того ж ветра, тогда должно верить, что больше в той стороне, откуда оный ветр веял, льдов больше нет, но чистое море или земля следует, что по величине волн рассудить можно. Для того в ту сторону безопасно можно ходом простираться, ежели по пути следует.

11. Где земля заворачиваться станет направо к полюсу, тогда больше всех должно поверять компасы, смотреть их перемены и льдов остерегаться; во время густых туманов стоять на якоре или лежать на дрейфе, наблюдая между тем течение и быстрину моря. Когда же приметят, что вышепомянутый кряж Северной Америки близко к полюсу простирается и притом опасные льды покажутся, то далее 85 градусов не отваживаться, а особливо когда уже август начнется, и для того поворотиться назад и идти по-прежнему с мыса на мыс, записывая все, что надобно к будущему мореплаванию, которое следующей весны предприять должно, чем ранее, тем лучше.

13. Совершенно увериться могут мореплаватели, что они опасность от льдов и от стужи совсем миновали, когда, прошед далече за Баффинское море, достигнут на широту Арктического круга около 66 градусов, а долготы от острова Ферро около 240 градусов.

На сем месте, вышед на ближнюю землю или на остров, где пристать удобно, с надлежащею осторожностию, во-первых, воздать всеусерднейшее благодарение всевышнему всех создателю за божественный его покров и предводительство и принести ему жертву теплого моления с молебством и с водоосвящением о дражайшем здравии Всемилостивейшей Государыни, дабы благословил совершенными успехами благонамеренные ея предприятия для отечества, и при пальбе из снаряду и при радостных восклицаниях объявить всем высочайшую милость Ея Величества, обещанную им во всемилостивейшее награждение.

14. На пристойном месте, которое у моря близко и на высоте издалека видно, скласть из камней высокий маяк и на нем утвердить великий деревянный крест и сверх того учинить самые наиприлежнейшие обсервации для назначения долготы и широты места и, сняв, как водится, оного берега с разных сторон виды и планы, положить на карте; и прежде отъезду вырезать при оном кресте резными литерами на доске или лучше начертить и смолою вычернить на камне, имена судов и командиров, год, месяц и число, когда сие место российскими мореплавателями сыскано и посвящено под Российскую державу, под высокую руку Ея Императорского Величества; и при том то место Ея Величество позволяет наименовать по фамилии того командира, который из командиров первый его увидит или на оный выйдет.

15. В случае, когда положение берегов в долготе 240 градусов не допустит так далече в полдень, то есть до 66 градусов, но будут севернее, то простираться еще далее к западу до 230 градусов, что учинит около четырехсот верст ходу, на коем месте надеяться можно острова Умна́ка и стараться идти всячески к зюйду, к Полярному кругу и далее и искать отправленных с Креницыным навстречу или промышленников камчатских.

Откуда, смотря по времени, могут мореплаватели предприять путь обратный на Шпицберген или и в Колу, либо тамо зимовать, смотря по удобности места и по времени.

16. Когда случится, что погодою разнесет суда порознь, то поступать, как требуют следующие обстоятельства, то есть, 1) когда разлучение случится, не доходя гренландского берега или островов, его отпрядышей, 2) не миновав Баффинского моря по исчислению долготы, 3) не доходя новых островов, найденных из Камчатки.

Перейти на страницу:

Все книги серии Великие умы России

Мстислав Келдыш
Мстислав Келдыш

Эпоха рождает гениев только в том случае, если предстоит изменить жизнь коренным образом. Это случается очень редко. Нам повезло! Появился ученый, который сначала научил летать самолеты, потом создал крылатые «пули», пересекающие континенты за считаные минуты, побывал в центре термоядерного взрыва, чтобы описать происходящее там, и, наконец, рассчитал дороги в космос, по которым полетели спутники Земли, космические корабли и межпланетные станции к Луне, Марсу и Венере. 14 лет он стоял во главе науки Советского Союза и за эти годы вывел ее в мировые лидеры, хотя многие считали, что такое невозможно. Впрочем, он всегда делал невозможное возможным!Это – академик Мстислав Всеволодович Келдыш, президент Академии наук СССР, трижды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственных премий.

Владимир Степанович Губарев

Биографии и Мемуары / Прочая научная литература / Образование и наука
Сергей Прокудин-Горский
Сергей Прокудин-Горский

В большом зале Царскосельского дворца погас свет; государь император, члены царской фамилии и все собравшиеся на большом белом экране увидели цветные изображения: цветы, пейзажи, лица детей. Зрители были в восхищении. Когда сеанс закончился, автор коллекции С.М. Прокудин-Горский с волнением рассказал Николаю II о своем грандиозном проекте «Вся Россия».История фотографии – это во многом история открытий и изобретений, ставших вехами на пути от массивного деревянного аппарата к компактной цифровой камере, от долгих процессов печати – к копированию снимка одним движением руки. В отечественной культуре был фотограф и ученый, популяризатор фотографии как сферы искусства и предмета науки, внесший великий вклад и в мировую художественную практику.

Людмила Валерьевна Сёмова

Биографии и Мемуары
Александр Попов
Александр Попов

Всякое новое изобретение появляется только тогда, когда назрела в нем необходимость и когда наука и техника подготовили почву для его осуществления. Так было и с возникновением радио. Александр Степанович Попов завершил многовековую историю исканий наиболее совершенного средства связи.Драматизма судьбе ученого в мировой истории добавляет долгий бесплодный спор о первенстве открытия радио – Попов или Маркони. Сам русский физик не считал себя «отцом радио», отдавая авторство Тесла, себе в заслугу он ставил лишь усовершенствование радиоаппаратуры и «обращение её к нуждам флота». Но, несмотря на скромное отношение к своим заслугам, недоверие и порой непонимание, отсутствие достойной поддержки на родине, Попов буквально бился во всемирных научных кругах не за свое авторство – а за место рождения радио. Ему было важно, чтобы мир признал, что новое революционное средство связи было открыто именно в России.Жизнь великого ученого, как жизнь одинокого русского изобретателя 90-х годов XIX столетия, чрезвычайно поучительна. Она была подчинена игре внешних нелепых случайностей, то грубо мешавших, то вдруг на миг необычайно благоприятствовавших его работе. Этому и посвящена данная книга.

Людмила Алексеевна Круглова

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии