Михаил Карпов

— Дела наши лучше некуда, учеба идет, я наблюдаю за процессом, практически все делает группа Аносова — как и планировалось. Их квалификации, с учетом занятий со мной, хватит с лихвой для того, чтобы обеспечить необходимый уровень занятий. Если обо мне лично — я слежу за учебным процессом, пишу книгу, нянчу Высоцкого. Но вы и так все знаете. А насчет просьбы…Ольга просится на неделю к своему сыну. Назрело. Она ребенка не видела уже давно. Обстановка на месте вроде как разрядилась, так что ей скорее всего ничего не угрожает.

— Скорее всего! — фыркнул Семичастный — Чушь! Откуда ты знаешь про обстановку?! Сейчас ее захватят американцы, выдоят информацию по-полной, и все этим закончится! Я против!

— Соглашусь — усмехнулся я — Но ребенка увидеть нужно. А значит…

— Значит — пускай едет сюда! — пожал плечами Семичастный — Пошлем к ее матери людей из посольства, они с ней поговорят, и ближайшим рейсом — в Москву. Квартира у нее есть, жить есть где — вот пусть и тетешкает своего сынка.

— Согласен — повторил я — И еще просьба…Высоцкий.

— Знаю — скривился Семичастный — В принципе, согласен, держать его вдалеке от жены — глупость несусветная. Но это не наших рук дело, будем исправлять. Вот как ты с ним закончишь, решишь, что он уже все, здоров — вот и пусть валит в свой Париж. Точно он вернется?

— Вернется! — убежденно ответил я, и кивнул — всегда возвращался. И никогда не гадил на свою страну. Хотя пытались его раскрутить некие журналюги. Да и по большому счету — он ведь совсем не дурак, Володя прекрасно понимает, что здесь он как сыр в масле катается, а там — кому он нужен? Что будет делать? Это здесь его на руках носят, а там он — Никто, и звать его Никак. Так что пусть едет к своей бабе.

— Хорошо — кивнул Семичастный — Так и порешали.

— Вот, почитайте — Шелепин протянул мне несколько скрепленных между собой листов машинописного текста — Если есть какие-то замечания…может что-то еще вспомнили, что-то очень важное…тогда сразу говорите.

Я молча взял листы в руки, уже догадываясь, что сейчас прочитаю, и углубился в текст. Начало, как и всегда в таких докладах состояло из полнейшей воды, но дальше…дальше был просто улет! Вся информация, которую я некогда передал Шелепину, была здесь, в этом докладе — обработанная, сжатая, переведенная на сухой, суконный язык доклада. Тут было и про то, что учение Маркса хотя и всесильно, потому что верно — но для того времени, когда оно писалось. А теперь, в нашем счастливом социалистическом обществе люди изменились, стали другими, и значит — учение Маркса требует поправок. И такой поправкой будет теперь частная собственность на средства производства. То есть фактически этой речью открывалась Новая Экономическая Политика.

Часть доклада была посвящена и построению нового, советского человека, как нации, состоящей из множества национальностей, переварившихся в котле социализма и создавших новое гордое имя: «Советский Человек». Говорилось о том, что нужно прекратить практику растаскивания советских людей по национальным квартирам — хватит поддерживать сепаратистские идеи, поддерживать национализм и местечковость. Советский человек — вот новая нация, которую теперь будет поддерживать государство. Ее, и никакую иную. И в связи с этим, целесообразно полностью изменить деление страны на республики по национальному признаку. Необходимо установить новые административные границы, которые будут установлены так, как удобнее вести народное хозяйство.

Прошлись по политике — приоритетными шагами ближайшего будущего названо ядерное разоружение и установление хороших отношений с Соединенными Штатами Америки, так как от этого зависит все будущее Земли. И наоборот, с некоторыми странами, которые называют себя коммунистическими, а сами погрязли в махровом троцкизме — нам совсем даже не по дороге. Эти страны названы не были, но тут все ясно-прозрачно: Китай. Это его сейчас пнут в зад кирзовым сапогом. Да, Китай штука опасная, в будущем люди не очень-то это понимают. Пока он здесь не поднялся, пока не превратился в монстра из двухтысячных годов…надо его опередить.

Сказано было, что человек, вооруженный марксистско-ленинским учением не гнушается использовать опыт даже проклятых капиталистов, перенимая их уловки и хитрости в целях строительства развитого социализма. Ну да, слова «проклятых» здесь нет, как и «уловок с хитростями», но я все это легко прочитал между строк. Язык большевиков всегда был красочным и пафосным — я это прекрасно помню из исторических и художественных источников. Те, кто составлял этот доклад (неужели Сам?!), были достойными продолжателями дела старых большевиков.

Ну и так далее. Доклад был большим, развернутым, и достаточно четким, воды на удивление мало и то, только в самом начале. Я его запомнил — от слова до слова, мельком просмотрев все листы.

— Как вам в части, касающейся творческой интеллигенции? — спросил Шелепин, взглянув на просматривающего какие-то бумаги Семичастного.