Михаил II

– У него-то, конечно, нет, но зато она есть у меня. Вернее, лежит в подсобке у Пахома. Господин Джонсон в связи с предстоящей коронацией на всякий случай заказал пошить тридцать комплектов парадной казацкой формы. Когда Николай Второй стал главнокомандующим, вместе с ним в Могилёв передислоцировались все лейб-гвардейцы и камер-казаки, поэтому господин Джонсон беспокоился, что во время коронации кортеж нового императора будет выглядеть не очень пышным. Но сейчас эти опасения ушли в прошлое. Позавчера эскадрон лейб-гвардии гусарского и эскадрон лейб-гвардии уланского его величества полков вернулись в Петроград. Так что значимость завтрашнего события будет обеспечена и без ряженных казаками обычных кавалеристов. А форма-то осталась – значит, нужно её использовать. Будет символично, и наверняка эти фотографии попадут в газеты всего мира, когда прибывшего на самом современном двенадцатицилиндровом «Паккарде» нового русского императора встречают вытянувшиеся по стойке смирно пехотный и казацкий офицеры.

Я усмехнулся и добавил:

– Представляешь, Максим, чувства твоих сокурсников в Сорбонне, да и знакомых в Петрограде, когда они узнают в одном из офицеров на снимке в газете тебя. Вот удивятся-то! Сам говорил, что раньше не очень хорошо относился к монархии, а тут на фотографии стоишь навытяжку перед царём. Рассказывал ты и то, что все твои знакомые считают тебя идиотом, который, имея такого влиятельного отца, не стал делать карьеру, а пошёл, считай, простым добровольцем на фронт. Ненормальность полная для твоих друзей и даже считающих себя патриотами. Не понимают они, что чистота помысла и порыв души иногда для карьерного роста бывает важней любых связей, денег и знакомств. Больше чем уверен, что любой ушлый и оборотистый твой ровесник дослужился максимум до подпоручика, а ты уже капитан, к тому же занимаешь теперь минимум полковничью должность. Вон у Николая Второго, кроме адъютанта полковника, был и генерал по особым поручениям. Кстати, предателем оказался!

– Как предателем?

– Да вот так! Именно генералу Кондзеровскому мы обязаны сегодняшним нападением на дворец. Этот гад узнал, что я отослал мехгруппу и спецгруппу на задание в Петроград, и по телефону сообщил об этом своему германскому хозяину. Вот тот и направил финских националистов, обученных в Германии, чтобы они уничтожили русского императора. К этому делу были подключены и завербованные немцами, и наши предатели. Как раз их и должен выявить генерал Попов в Кексгольмском полку.

– Как генерал Кондзеровский предатель? Он же был доверенным лицом Николая Второго. Да и вы всегда с ним разговаривали любезно – уважали его.

– Вот так вот, Максим, обманул он всех, а сам все секреты Ставки германцам передавал. Думаю, таких, как генерал Кондзеровский, вокруг властных структур много – слишком германцам хорошо известны наши секреты. Так что, дорогой мой адъютант, нужно быть бдительным. В связи с этим есть у меня для тебя поручение. Когда приедем в Петроград, внимательно наблюдай за встречающими. Если заметишь, что кто-то удивлён моим появлением, бери того господина или барышню на заметку. Если сам его не узнаешь, то осторожно попытайся выяснить фамилию этого человека. Вечером доложишь. Будь очень осторожен, когда будешь узнавать, кто будет удивлён своевременному появлению императора. Помни, что ты сам являешься объектом пристального внимания. Такое же поручение я дам Первухину, он будет несколько в стороне, и публика в зоне его внимания менее важная.

– Так точно, ваше величество, буду внимательно наблюдать.

Максиму, влюблённому в автомобили, наверное, не давали покоя мои слова, что я завтра поеду на новом «Паккарде». Он подаренный американским послом автомобиль ещё не видел, а тем более не сидел в нём. Решив блеснуть передо мной знанием американского автопрома, Максим не удержался и спросил:

– Государь, а модель «Паккарда» – это «Твин Сих» 1915 года? Эта модель сейчас самая модная в Америке. У нас в Петрограде, а значит, и во всей России таких автомобилей ещё не купишь.