Михаил Горбачёв. Жизнь до Кремля.

Так очень коротко и схематично можно было бы изобразить тот объективный фон, на котором разворачивались описываемые здесь события. «Завещание» Андропова (даже если бы оно было публично доведено до участников декабрьского Пленума ЦК КПСС 1983 года) вряд ли сыграло бы в политической судьбе Горбачёва роль более значительную, чем в политической карьере Сталина известное ленинское завещание. Осмелюсь сказать больше: как это ни парадоксально на первый взгляд, но «фигура умолчания» по поводу «завещания» Андропова сыграла в дальнейшей политической карьере Горбачёва позитивную роль. Думаю, что сам он это хорошо понимал и понимает.

И последнее. Мне лично психологически импонирует стремление моего бывшего коллеги как-то приподнять значение государственной фигуры и личности Ю.В. Андропова, невзирая на некоторые малоприятные, но упрямые факты из его политической биографии.

Не надо, однако, идеализировать Андропова. Второго, теперь уже советского издания «Пражской весны» он не только не поддержал бы, но просто не допустил бы. Приди он к власти не перед смертью, а лет этак на десять раньше, он мог бы, конечно, возглавить «аппаратный» вариант перестройки. Но не больше.

Ю.В. Андропов был не только целиком и полностью «дитятей» своего времени, создавшей и выдвинувшей его командно-административной системы антикапиталистического типа. Он был и реалистом в политике. И трактовал он её, я думаю, в классическом плане: как искусство возможного.

И тем не менее существуют мнения, подтверждающие версию о том, что Андропов отдавал предпочтение Горбачёву и готовил его своим преемником. Замалчивать другую точку зрения было бы неправильно, ибо картина восприятия тогдашних реалий была бы неполной. Слово — одному из ярких представителей противоположной точки зрения.

Е. Чазов:

— Андропов старался отдалить от себя Черненко и подчёркнуто выдвигал на первые роли Горбачёва, который олицетворял для него новое прогрессивное направление в деятельности партии и государства. Это раздражало Черненко и усугубляло его неприязненное отношение к Андропову и его новому окружению. Внешне отношения между ними были почти дружественными, но мне, лечившему и встречавшемуся и с тем и с другим, было видно, как много усилий требуется тому и другому, чтобы сохранять видимость близких, товарищеских отношений. К чести их обоих, их отношения никак не отражались на конкретных делах, на положении страны и народа. Не в пример тому, что творится сегодня в нашей стране.

А. Черняев(по дневниковым записям), помощник М.С. Горбачёва в 1986–1991 гг.:

«Рассказывать об атмосфере, царившей в аппарате власти и в столичной среде при Андропове, когда, собственно, о Горбачёве впервые заговорили как о преемнике, значило бы сильно отклониться — от сюжета. Но кое-что из того, что имеет прямое отношение к теме, я воспроизведу.

В середине ноября 1983 года Горбачёв вдруг пригласил меня на свою встречу с известным американским специалистом-аграрником Кристаллом. Очаровал собеседника энергией, знанием дела, планами, идеями, открытостью, которой не позволял себе в общении с иностранцами никто из его коллег. Тот слушал изумлённый и в конце сказал, что если во главе Советского Союза встанут «вот такие люди», то можно действительно надеяться на лучшее.

Вернувшись в отдел, я был вызван к Пономарёву.

— Зачем он вас приглашал?

Я рассказал о своём, тоже очень ярком, впечатлении о Горбачёве да ещё добавил, что и «международную часть» Горбачёв провёл «блестяще, грамотно, неординарно» (такие слова в дневнике). Реакцией был «выговор» мне — чтоб не увлекался».

Обустройство в Москве. Быт

Итак, в 1978 году Горбачёв оказался в Москве на должности секретаря ЦК КПСС по аграрным вопросам. Из глухомани — в столице.

М. Горбачёв: