Мифы Великой Отечественной — 1-2

Вероятно, что именно эта инициатива партийных органов республиканского уровня, опередивших в демонстрации своего усердия по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника и Наркомат обороны, в состав которого тогда структурно входили «Третьи отделы» военной контрразведки, и органы НКГБ и НКВД, была замечена и получила полное одобрение в Кремле. Поскольку уже на следующий день, т. е. 24 июня 1941 г., Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило принятое в тот же день постановление Совета Народных Комиссаров Союза ССР о мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе. В соответствии с этим постановлением «организация борьбы против парашютных диверсантов» практически во всех регионах европейской части СССР от Мурманска до Северного Кавказа была возложена на территориальные органы НКВД. В этих целях постановлением «при городских, районных и уездных отделах НКВД, дислоцированных на указанной территории», предписывалось создать «истребительные батальоны численностью 100–200 человек из числа проверенного партийного, комсомольского и советского актива, способного владеть оружием»[429].

Во исполнение указанного постановления Политбюро и Совнаркома уже на следующий день после их принятия, т. е. 25 июня 1941 года, народный комиссар внутренних дел СССР Л. П. Берия подписал приказ НКВД № 00804 «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе». Наряду с основными положениями вышеупомянутого постановления приказ содержал два принципиально важных пункта:

«7. Начальникам истребительных батальонов для успешного выполнения возложенных на них задач создать в колхозах, совхозах и на отдельных промышленных предприятиях в районах своей деятельности группы содействия. На группы содействия возложить информацию истребительных батальонов о всех случаях появления парашютных десантов и диверсантов противника в районе деятельности истребительных батальонов.

13. Начальники истребительных батальонов должны учитывать возможность дезинформационных сообщений со стороны антисоветского элемента о появлении парашютных десантов и диверсантов противника. Поэтому каждое сообщение необходимо подвергать немедленной проверке…»[430].

Воистину, если бы даже на нашу территорию в первые дни войны не высадился ни один гитлеровский парашютный десант (а они высаживались!), их стоило бы придумать хотя бы для того, чтобы оправдать постоянной угрозой их высадки наличие в тылах истекавшей кровью кадровой Красной Армии десятков и сотен тысяч мужчин вполне призывного возраста и повышенной лояльности к государственному строю и его вождям. Эти сотни тысяч партийцев и комсомольцев (по официальной статистике, 328 тысяч человек, объединенных в 1755 истребительных батальонов) под командованием «назначенных начальниками истребительных батальонов надежных оперативных работников НКВД и милиции» пребывали отнюдь не на фронтовых позициях, но в полной боевой готовности. На казарменное положение они были переведены постановлениями Государственного Комитета Обороны (ГКО) СССР №№ 260 и 261 от 24 июля 1941 г., объявленным Приказом НКВД СССР № 0356 от 27 июля 1941 г.

Об эффективности исполнения командирами и бойцами истребительных батальонов своего главного предназначения — борьбы с парашютными десантами, ради которой они номинально и были созданы, свидетельствует следующая статистика.

В июне — июле 1941 г. истребительными батальонами Ленинградской области (170 батальонов общей численностью 41 347 человек) было захвачено 18 летчиков и 19 солдат противника, ликвидировано 15 парашютистов и 48 солдат врага[431].

За август — сентябрь 1941 года истребительными батальонами Сумской, Полтавской, Днепропетровской и Запорожской областей Украины, общая численность которых составляла тогда около 28,5 тысячи бойцов, было задержано 49 парашютистов противника[432].

А вот любопытная выписка из документа, посвященного итогам первого налета германской бомбардировочной авиации на Москву в ночь с 21 на 22 июля 1941 года: