Мифы Первой мировой

7. Участие Англии в войне привлекало все новые и новые страны в лагерь союз­ников Антанты. Не обязательно они имели какие-либо претензии к Германии или были враждебны к ней, но, воюя на ее стороне, эти страны не получили бы практически ничего. А воюя на стороне Антанты, можно было получить часть того места, которое осталось бы после ухода побежденной Германии с рынков вне Европы. Уже 15 августа Япония предъявит Германии ультиматум об уходе из Китая, а затем захватит единственную в нем немецкую колонию — Циндао. Следующей в войну вступит Италия, а в перспективе можно было ожидать и участие США, что и произойдет.

Немало немецких политиков и военных задолго до войны предупреждали об опасно­сти и неизбежности столкновения с Британской империей. Например, в 1912 г. Мет­терних, германский посол в Лондоне, был смещен за постоянные напоминания о том, что усиление германского флота приведет к столкновению с Англией, и не позднее 1915 г. Генерал фон Кюль позднее вспоминал: «В годы, непосредственно предшествовавшие войне, у нас не было никаких сомнений в отношении незамедлительной высадки Британского экспедиционного корпуса на континенте». Мольтке полагал, что в случае войны между Германией и Францией Англия вмешается даже независимо от того, нарушит или нет германская армия нейтралитет Бельгии, «так как англичане боятся гегемонии Германии и, придерживаясь принципов поддер­жания равновесия сил, сделают все, чтобы не допустить усиления Германии как дер­жавы». На флоте также считали, что Англия займет враждебную позицию в случае войны. И французы тогда не связывали вступления Англии в войну непременно с на­рушением нейтралитета Бельгии. Другое дело, сравнительно небольшая английская армия считалась германцами незначительным противником, который не сможет и не успеет коренным образом повлиять на исход войны.

Кроме того, именно в 1914 г. Британская империя внешне находилась на пороге гражданской войны из-за событий в Ирландии. Сторонники самоуправления (гомруль, home rule) Ирландии добивались принятия требуемого законопроекта, а их противни­ки готовились к вооруженному противостоянию, закупая оружие даже в Германии (!). Как сказал 21 июля король Георг, «события в Ирландии в последние месяцы приняли такое направление, которое ведет неминуемо к вооруженному столкновению. У всех на устах слова: «гражданская война». Мы находимся накануне гражданской войны». Но немцы переоценили опасность ирландских событий.

Бельгия, а точнее, город Льеж и его укрепления, на протяжении 50 км закрываю­щие дорогу во Францию, оказалась для немецкой армии неожиданно крепким орешком. В идеале Льеж должен был быть захвачен еще до того, как основные армии закончат сосредоточение. Немцы, используя заранее подготовленные тяжелые мортиры, вплоть до 305–мм и 420–мм со снарядами до 900 кг, смогли разрушить бельгийские укрепле­ния, несмотря на потери, и занять Бельгию. Только за один день форт в Намюре по­лучил примерно 2000 попаданий 150— 210–мм снарядами. Отдельные форты смогли про­держаться 12 дней с начала атаки, выдержав 3—4 дня бомбардировки 420–мм снаряда­ми. В полевых сражениях немцы пользовались преимуществами корректировки артилле­рии с воздуха. В свою очередь, бельгийцы быстро и эффективно мобилизовали авто­транспорт, перебрасывая войска со средней скоростью 12 миль в час.

Как отмечал Кюльман, французы еще с 1904 г. предполагали вторжение немцев в Бельгию, но размах его оставался неизвестным вплоть до начала войны. Германцы не планировали продолжения наступления раньше 15 августа, поэтому форты Льежа за­держали движение германских войск всего на два дня, а не на две недели, как то­гда думали. Но Бельгия дала союзникам большее — повод для войны (прежде всего Англии) и пример ее ведения (Франции).

Еще одной роковой ошибкой стала беспощадная борьба с мирным населением. Немцы были напуганы французскими франтирерами (партизанами) еще во Франко–прусскую войну и теперь стреляли по малейшему поводу. Для устрашения бельгийцев, а затем и французов расстреливались заложники, сжигались деревни и обстреливались артил­лерией города. Антверпен терроризировался бомбардировками с цеппелинов, и репор­тажи о мирных жителях, разорванных на куски во время сна, вызывали всеобщее воз­мущение.