МИФЫ. МИФОподставы

Я не думал, что встретил единственного честного политика в моей жизни. Он почти наверняка был на грани того, чтобы сделать именно это. Я хотел, чтобы он узнал то, что знаю я, и, если только он не упечет меня и моих друзей в тюрягу, мы непременно распространим эту информацию. Если описание Хайлиды было точным, Хорункус явно не желал нести ответственность за потерю какой-либо части государственного дохода. Бородавчатый лоб Хорункуса сморщился под нелепым белокурым париком.

– Конечно, мы всегда честны с путешественниками! – запротестовал Хорункус, причем слишком охотно. – Тогда я сам прикину рыночную стоимость. По пять золотых каждая вещь, умноженные на пять. – Бумажная лента полезла вверх, закручиваясь поверх планшета. – И вы говорите, что они происходят из некоего Попкиса?

– Бупкиса, – поправил я его. – Но для вас пусть это будет Попкис.

Он не понял юмора и ничуть не обиделся.

– Тогда вы также облагаетесь налогом на импорт. Это еще семнадцать процентов. Выплачивается по требованию. – Он ввел еще несколько цифр в свой гаджет. – Плюс транспортный налог в размере четырех золотых монет каждая…

– Мы пришли пешком.

– Хм. Налог за пользование дорогами. Вы ведь пользовались дорогами? – Он посмотрел на меня поверх своего планшета.

– Мы волшебники! Мы пришли сюда с помощью магии!

– Прямо сюда? В это пространство?

– Я видел, как они прошли через рынок, – сказал маленький жабеныш, подбегая к стремени Хорункуса. Он состроил гримасу и показал мне язык. Это был Шагул, тот самый паренек, на которого мне указала Келса. Будь у меня в этот момент возможность дотянуться до этого поганца, я бы с удовольствием свернул ему шею, но двое солдат снова ткнули меня копьями в спину. – Одна из них прорицательница! Она велела мне пойти и делать уроки!

– Понятно, – процедил Хорункус и поджал губы. – В таком случае вам требуется разрешение на гадание.

– Но ведь мы не открываем здесь лавку!

– Но, похоже, что вы здесь уже сунули носы в чужие дела.

– Это было лишь мимолетное замечание.

– И наказание за униже… я имею в виду за нападение на стражника. Если только вы не предпочтете отбывать срок в Королевской тюрьме.

У парня напрочь отсутствовало чувство юмора.

– Ой, да ладно! Подумаешь, просто мелкое хулиганство!

– Нарушение общественного порядка и спокойствия, – заявил Хорункус, продолжая что-то строчить на своем планшете. Полоска, что вылезала из верхней части планшета, на глазах удлинялась, а с ней росло и мое раздражение.

– Итого тридцать золотых, восемь серебряных. Выплачивается по требованию. – Он оторвал корешок квитанции и протянул его мне.

– Да ты рехнулся, – сообщил я ему, пробежав глазами список обвинений.

– Оскорбление! Вы хотите, чтобы я добавил еще один штраф за оскорбление одного из офицеров Его Высочайшего Монаршества?

Тананда и Калипса укоризненно посмотрели на меня. Трудно было спорить с тем, что он застукал нас с поличным, а точнее, с наличными, поскольку мы стояли и держали в руках сумму, эквивалентную годовому окладу императора. При желании мне ничего не стоило выбраться отсюда с помощью И-Скакуна, а у Тананды имелось достаточно магии, чтобы самой попрыгать по измерениям, но в таком случае нам пришлось бы бросить Калипсу одну на произвол судьбы. Я понимал, что не могу этого сделать. Я потянулся за бумажником. Подручный Хорункуса протянул ладонь.

Каждая монета, с которой я был вынужден расстаться, отдалась в моем сердце похоронным звоном. Каждый блестящий кружочек, казалось, умолял: «Не прогоняй меня прочь!» Я стиснул зубы, потому что мои колебания имели ощутимые последствия в виде уколов от мечей стражников. Я одну за другой отсчитал монеты. Некоторые из них имели элегантный рисунок и были красиво отчеканены; другие были истерты от времени, но ценны по причине своего опыта пребывания во вселенной. Расставаться с ними было больнее, чем я мог вынести.

– Это тридцать, – сказал капитан. – Еще восемь серебряных монет.

Я ощупал свою сумку. У меня было четыре серебряные монеты и несколько медяков. Я взвесил их в руке против оставшейся у меня одной-единственной золотой монеты.

– Не могли бы вы взять долговую расписку? – спросил я с надеждой.

– Я возьму наличные!

Я неохотно протянул 31-ю золотую монету. Капитан выхватил ее у меня и бросил все монеты в тяжелую кожаную сумку возле луки седла.

– Спасибо, чужеземец, – сказал Хорункус, жестом веля своим людям опустить копья. – Добро пожаловать в Шри-Порт. Надеюсь, вам здесь понравится.

– Эй, погоди, а где моя сдача?

Хорункус одарил меня взглядом типа: «Ты, брат, в своем уме?»

– Я мог бы добавить «Усомнился в обоснованности налога Маджаранараны», – самодовольно произнес он.

– Все ясно, – выдохнул я, чувствуя, как внутри поднимается волна ярости. Этот парень напрашивался на хорошую взбучку, и плевать, чего мне это может стоить позже.

– Да, все ясно, – сказала монахиня и, встав между нами, протянула крохотную пригоршню монет. – Это налоговая выплата миссии за неделю. Спасибо, высокие господа. – Она ласково, но твердо обняла меня за плечи, отвернув от солдат, и повела за собой внутрь.