МИФЫ. МИФОподставы

– О, спасибо! – воскликнула Калипса, сложив ладони вместе в жесте благодарности. – Ты даже не представляешь, что это для меня значит!

– Увы, дитя, ты можешь это узнать, но только потом не жалуйся.

– Ладно, – сказал я и, хлопнув в ладоши, потер руки. Я почти почувствовал, как по ним вновь побежали силовые линии. – Итак, мы пришли к согласию. С чего начнем?

Глава 4

– Они все пялятся на нас, – нервно сказала Калипса. – Они все здесь такие странные!

– Было бы намного проще, если бы ты дала мне и Тананде войти самим, – буркнул я себе под нос.

– Только не это, – сказала девушка, прижимая сверток с Келсой к узкой груди. – Я иду туда, куда и вы. А не то вы того гляди улизнете. Жизнь моего деда в опасности.

– Тогда заткнись, – сказал я, сердито зыркнув на нее в надежде на то, что она хоть на пару минут заткнется. – Ты не владеешь местным жаргоном, и я не хочу, чтобы кто-то неверно истолковал то, что, по их мнению, ты сказала. – Я приветливо улыбнулся мужчине, который наблюдал за нашей беседой. – Чудесный весенний денек, не правда ли, приятель!

Пока мы шли по улице, жители Мернге краем глаза наблюдали за нами. Проблема с пентюхами состоит в том, что их измерение почти лишено магии, а в равной степени и технологий. В результате лишь очень немногие из них знакомы с той или другой, отчего появление чего-то чуждого и диковинного вызывает у них крайнюю подозрительность. Не имея в своем распоряжении сложных механических или магических средств, пентюхи для передвижения вынуждены полагаться на животную силу, свою собственную или чужую. Как результат, они домоседы, мало путешествуют, а гости из других миров здесь встречаются реже, чем в иных измерениях. Если их разозлить, пентюхи, как правило, впадают в слепую и смертоносную ярость.

Изысканность и плавность беседы не сравнятся с веревкой, топором или факелом. На Пенте я оказывался в двух шагах от всех этих трех недружелюбных приветствий куда больше раз, чем мне было бы приятно вспомнить. Я с легкостью представлял, как они отреагировали бы на изверга, троллину и похожую на аиста жительницу Уолта, и это было бы не очень приятно.

А почему, спросите вы, они еще не отреагировали на появление изверга, троллины и жительницы Уолта? В целях самосохранения я попросил Тананду наложить на нас троих чары маскировки. Будь мои силы при мне, я бы в мгновение ока сделал это сам, не проблема, но я был вынужден признать, что Тананда проделала довольно хорошую работу. Я уже привык делегировать такие задания, – кстати, весьма полезный навык, и я не зря им овладел, – хотя и не был в восторге от состояния, которое вынудило меня ему научиться. И все же мы все равно привлекали внимание, потому что явно были не местными.

Я всегда говорил: лучший способ проникнуть в любую ситуацию – это сделать вид, будто ты ее неотъемлемая часть. В образе богатого торговца я важно вышагивал по улице в сопровождении двух своих коллег-женщин. Тананда в платье и киртле соблазнительно покачивала бедрами. Следует признать, что она источала бы сексапильность, даже замаскируйся она под енота в шароварах. Местные мужчины таращились ей вслед, некоторые стояли с разинутыми ртами.

После нескольких неудачных попыток мы замаскировали Калипсу под школьную учителку-мымру. С такой царственной осанкой это была бы либо классная дама, либо фельдфебель. Я же не хотел, чтобы люди подумали, будто в их маленькую деревушку вторгся боевой отряд. Нет, я придумал эту уловку, чтобы отделить восьмилетнего мальчика от его спортивного трофея. Не то чтобы меня терзали угрызения совести по поводу того, чтобы отнять у мальчонки предмет его гордости. Уловка заключалась в том, чтобы убрать его и себя из кадра, не вынуждая при этом старейшин города слишком тщательно проверять наши полномочия.

Потерпи мы неудачу, я мог бы вмиг перенести нас куда угодно, но слухи о подобных вещах имеют дурную привычку распространяться, я же не хотел привлекать внимание к этому маленькому уголку Пента. Я редко обращал внимание на провинции, за исключением тех случаев, когда их существование благоприятно сказывалось на моей возможности заработка или общем благополучии. По личному опыту знаю: большинство горожан того же мнения, что и я. Любой, живущий в пределах досягаемости запаха коровьих лепешек, менее важен, нежели любой, живущий в пределах досягаемости вони выхлопных газов.

В общем, нам ничего другого не оставалось, кроме как пройти через город, этакая троица странствующих игроков. Келса жутко тупила, пытаясь найти мальчика, но, по крайней мере, она говорила нам «горячо» или «холодно», давая знать, идем ли мы в верном направлении или нет. К сожалению, она не понимала значения слова «вполголоса». Каждое заявление делалось во весь голос. Поскольку мы не могли заткнуть ее и одновременно понять, куда идем, Танда была вынуждена прикрывать каждый ее выкрик приступом словесного поноса.

– Здесь налево! – объявляла Келса.