Мифы, легенды и предания кельтов

Нынешний читатель ожидает некоего романтического окончания; и в пересказе П.В. Джойса в его «Древних кельтских преданиях» такое окончание действительно имеется, как почти во всех современных переложениях изменен конец легенды о Дейрдре. Однако ирландские сказители относились к этому иначе. Конец истории Дейрдре жесток, конец саги о Грайне циничен; ни там ни там нет ни капли сентиментальности. Сперва Грайне в ярости отсылает своих сыновей учиться воинскому искусству, чтобы они смогли со временем отомстить Финну. Однако Финн, лукавый и прозорливый, умеет предотвратить эту угрозу. Когда воспоминание о трагедии, разыгравшейся на Бен-Булбан, чуть-чуть сглаживается в пустом сердце Грайне, Финн сам приходит к ней, и, столкнувшись сперва с презрением и ненавистью, так ласково упрашивает ее, что в конце концов приводит ее как свою невесту на Холм Алмайн. Когда фении видят эту пару, они разражаются хохотом и насмешками, и Грайне, сгорая от стыда, опускает голову. «Мы надеемся, о Финн, что ты будешь хорошо и достойно обращаться с Грайне, раз взял ее себе в жены!» — восклицает Ойсин. Грайне примиряет своих сыновей с Финном и живет с ним как жена до самой его смерти.

ДВЕ РАЗНОВИДНОСТИ ЛЕГЕНД О ФЕНИЯХ

Надо отметить, что в данной саге Финн предстает отнюдь не симпатичным персонажем. Все наше сочувствие — на стороне Диармайда. В этом плане повесть — типичный образец определенного сорта преданий о фениях. Точно так же, как в отряде фениев сосуществовали два соперничающих клана — клан Байшкне и клан Морна, — так внутри цикла борются две традиции, проистекающие, вероятно, из двух этих источников; в одних сказаниях Финн всегда прославляется, в других он дискредитируется в пользу Голла Мак Морна или любого другого героя, вступившего в конфликт с вождем фениев.

КОНЕЦ ВОЙСКА ФЕНИЕВ

Легенда о конце фениев рассказывается во множестве вариантов, иногда в прозе, иногда стихами, однако все они изображают это событие как часть реальной и горестной истории без всякой примеси волшебства и тайны, которые присутствуют практически во всех легендах о фениях.

После смерти Кормака Мак Арта верховным королем Ирландии стал его сын Кайрбре. У него была красавица дочь по имени Сгейм Солайс (Свет Красоты); и когда пришло время выдавать ее замуж, фении потребовали себе плату размером в двадцать золотых слитков, которая в таких случаях полагалась им по обычаю. По-видимому, они к тому моменту представляли собой значительную силу внутри государства, притом довольно обременительную, поскольку они требовали от королей и знатных вождей Ирландии крупных даней и привилегий. Кайрбре решил покончить с этим. Он отказался выплачивать награду и призвал правителей всех провинций выступить вместе с ним против фениев, которые немедленно взбунтовались, стремясь отстоять то, что полагали своим законным правом. Вновь напомнила о себе древняя вражда между кланом Байшкне и кланом Морна — последний встал на сторону верховного короля, клан Байшкне же, поддержанный только королем Мунстера, начал войну с Кайрбре.

БИТВА ПРИ ГАБРЕ

Все это звучит довольно-таки правдоподобно, но сколько здесь исторической правды, сказать сложно. Решающая битва разыгралась в местечке Габра, название, оставившее свой след в топониме Гарристаун, графство Дублин. Построившись для битвы, противники опустились на колени и поцеловали священную землю Эрин. Поэтические версии рассказа о сражении, одна из которых опубликована в «Трудах» Общества Оссиана, а другая, более совершенная, в «Фениях» Кэмпбелла, якобы восходят к песням Ойсина и были записаны благодаря святому Патрику. Ойсин особо выделяет подвиги своего сына, Осгара:

Мой сын пролагал свой путь через полки Тары,
Подобно соколу, мчащемуся через стаю птиц,
Или камню, спускающемуся по склону горы.

СМЕРТЬ ОСГАРА

Битва велась «до победного конца», и потери с обеих сторон были очень велики. Утверждается даже, что в Эрин после этого остались только старики и мальчики. В результате фении погибли почти полностью, в том числе и Осгар. Он сошелся в поединке с Кайрбре, верховным королем Ирландии, и они убили друг друга. Отец нашел Осгара, когда тот еще дышал, но на всем его теле нельзя было найти места шириной в ладонь, свободного от ран: