Мифы Ктулху

Затем, ближе к полуночи, все бронзовые ворота Сарната внезапно распахнулись, и из них потекли толпы обезумевших людей, при виде которых стоявшие под стенами города князья и простолюдины в испуге бросились прочь. Ибо лица этих людей были отмечены печатью безумия, порожденного невообразимым ужасом, а слова, мимоходом слетавшие с их уст, передавали такой страх, что каждый услышавший тоже обращался в бегство. По раздающимся в ночной мгле воплям можно было понять, что в зале, где пировал царь со своей свитой, случилось нечто ужасное. Очертания Наргис-Хея и окружавших его знати и рабов, которые были четко видны в окнах дворца, вдруг стали выглядеть скопищем омерзительных безмолвных существ с зеленой кожей, выпуклыми глазами, толстыми отвислыми губами и ушами безобразной формы; некоторые из этих тварей кружились по залу в жутком танце, держа в лапах золотые подносы, украшенные алмазами и рубинами, и на каждом подносе горел язык пламени. И когда князья и обычные путешественники, в панике покидавшие Сарнат верхом на слонах, лошадях и верблюдах, снова посмотрели на окутанное дьявольской дымкой озеро, они увидели, что серая скала Акурион совсем скрылась под водой. По всему Мнару и соседним землям поползли слухи о чудовищной катастрофе, постигшей Сарнат; караваны не отправлялись более к обреченному городу и его благородным металлам. Много времени прошло, прежде чем путешественники отважились снова отправиться туда, где стоял Сарнат, и были они из храброго и отчаянного молодого племени, золотоволосые и голубоглазые, не родственного тем племенам, что населяли Мнар. Эти люди достигли самого берега озера, желая посмотреть на Сарнат, но их глазам предстало большое тихое озеро и серая скала Акурион, возвышавшаяся над гладью озера неподалеку от берега, а чуда из чудес и гордости всего человечества они не увидели. Там, где прежде возвышалась стена в триста локтей, за которой стояли еще более высокие башни, простиралась однообразная болотная топь, кишащая отвратительными водяными ящерицами – вот что нашли путники на месте города, в котором обитало когда-то пятьдесят миллионов жителей. Шахты, в которых добывали благородные металлы, тоже исчезли. Роковая участь постигла Сарнат.

Но на месте исчезнувшего Сарната оказалось не только кишащее ящерицами болото. На берегу обнаружился странный каменный идол, видом напоминавший Бокруга, водяную ящерицу. Этого идола доставили в Иларнек и поместили там в одном из храмов, где жители со всего Мнара, когда приближалось полнолуние, воздавали ему великие почести.

В поисках неведомого Кадата

Трижды грезился Рэндольфу Картеру чудесный город, и трижды Картер пробуждался в тот самый миг, когда выходил на высокую террасу, с которой открывался великолепный вид: сверкали в лучах заката многочисленные купола, колоннады, мраморные арки мостов, облаченные в серебро фонтаны, что украшали широкие площади и тенистые сады; вдоль улиц тянулись ряды деревьев, цветочные клумбы и статуи из слоновой кости, а на севере карабкались на крутые склоны холмов островерхие красные крыши, целое море крыш, волны которого отделялись друг от друга вымощенными булыжником переулками. Переполняемый восторгом, Картер будто слышал пение небесных труб и звон цимбал. Подобно тучам вокруг легендарной горы, на вершину которой не ступала нога человека, город окутывала тайна; и когда Картер, трепетавший в предвкушении чуда, взирал с балюстрады, его терзали воспоминания о былой красоте мира и он рвался туда, где обитала некогда эта красота.

Он знал, что каким-то образом связан с тем городом, хотя и не мог сказать, в каком из воплощений, во сне или наяву он бывал там. Картер смутно припоминал далекую юность, когда каждый день обещал радость и удовольствие, а рассветы и закаты словно вторили песням и звукам лютни, отворяя огненные врата, за которыми скрывались еще более грандиозные чудеса. Ночь за ночью на высокой мраморной террасе с ее диковинными вазами и изваяниями, глядя на раскинувшийся внизу в лучах заходящего солнца прекрасный город, Картер ощущал невидимые путы, которые набросили на него деспотические божества сновидений: ибо как ни стремился он покинуть возвышение, спуститься по широким лестницам к древним мощеным улочкам, все было напрасно.

Проснувшись в третий раз, осознав, что так и не сумел достичь желаемого, он принялся молиться и долго и пылко взывал к капризным божествам, таящимся за облаками на вершине неведомого Кадата, что высился посреди холодной пустыни. Но боги не ответили ему, даже когда он воззвал к ним во сне, даже когда принес жертву, назначенную бородатыми жрецами Нашт и Кама-Таха, чей пещерный храм с огненным столбом расположен недалеко от ворот в мир яви. Впрочем, молитвам его все же вняли, однако иначе, нежели он рассчитывал: уже после первого моления чудесный город перестал являться ему во сне, будто он, Рэндольф Картер, чем-то оскорбил богов или нарушил их волю.