Мифы Древней Греции

В Трахине под командованием Геракла оказалось войско аркадцев, мелийцев и эпикнемидских локров. Геракл пошел против Эхалии, чтобы отомстить царю Эвриту за то, что тот отказался выдать за него свою дочь Иолу, чью руку он честно выиграл в соревновании лучников. Однако своим союзникам он сказал лишь то, что Эврит нечестно взимает дань с эвбеев. Взяв приступом город, поразив стрелами Эврита и его сына и предав земле нескольких своих товарищей, павших в этой битве, а именно сына Кеика Гиппаса и сыновей Ликимния по имени Аргий и Мелан, Геракл разграбил Эхалию, а Иолу взял в плен¹. Но Иола не покорилась Гераклу, а позволила ему перебить всю ее семью у нее на глазах, а затем бросилась с городской стены. Однако она не разбилась, а осталась жива благодаря юбкам, которые раздулись от ветра и смягчили удар. Тогда Геракл отправил ее вместе с другими эхалийками к Деянире в Трахину, а сам пошел на эвбейский мыс Кеней². Нужно отметить, что, прощаясь с Деянирой, Геракл провозгласил пророчество: по прошествии пятнадцати месяцев ему либо суждено умереть, либо прожить остаток жизни без тревог и волнений. Эту весть принесли ему два голубя с древнего вещего дуба в Додоне³.

b. Неясно, какой из городов, называвшихся Эхалия, был разграблен в тот раз: мессенский, фессалийский, эвбейский, трахинский или этолийский⁴. Мессенская Эхалия наиболее вероятна, поскольку отец Эврита по имени Меланей, царь дриопов, меткий лучник (за что он был назван сыном Аполлона), пришел в Мессению во время правления Периера, сына Эола, который разрешил ему обосноваться в Эхалии. Эхалия была названа по имени жены Меланея. Там, в священной кипарисовой роще, мистерии в честь великой богини начинались с принесения жертв Эвриту как герою, чьи останки хранились в бронзовой урне. Кое-кто отождествляет Эхалию с Анданией, расположенной в миле от кипарисовой рощи, где ранее совершались мистерии. Эврит был одним из героев, которых мессены пригласили к себе жить, когда Эпаминонд восстановил на пелопоннесский манер наследование по отцовской линии⁵.

¹Атеней XІ.461; Аполлодор ІІ.7.7.

²Гигин. Мифы 35; Софокл. Трахинянки 283 и сл.; Аполлодор. Цит. соч.

³Софокл. Цит. соч. 44—45.

⁴Гомер. Илиада II.596 и 730; Одиссея XXІ.13—14; Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VIII.291; Страбон ІX.5.17 и X.1.10.

⁵Антонин Либерал. Превращения 4; Павсаний IV.2.2; 3.6; 33.5—6 и 27.4; Страбон X.1.18.

* * *

1. Эврит отказался отдать Иолу на том основании, что Геракл был рабом (см. 135.a). Тот факт, что Иола хотела лишить себя жизни, но осталась жива, звучит довольно правдоподобно, тем более что микенские юбки действительно имели колоколообразную форму (в средневикторианские времена мой отец был свидетелем того, как решившую покончить счеты с жизнью девушку спас широкий кринолин). Тем не менее вполне вероятно, что этот рассказ навеян изображением, на котором богиня парила над войском, осаждавшим ее родной город.

145. Апофеоз Геракла

Посвятив все мраморные алтари и священную рощу на Кенейском мысе своему отцу Зевсу, Геракл готовился к благодарственной жертве за взятие Эхалии. Он уже отправил посла Лихаса к Деянире, чтобы та передала с ним нарядный хитон и плащ, которые он обычно надевал по таким случаям¹.

b. Деянира, которой хорошо жилось в Трахине, уже свыклась с тем, что у Геракла время от времени появлялись новые любовницы, и когда она признала в Иоле последнюю из них, то не почувствовала никакой обиды, а лишь жалость к красивой девушке, из-за которой была разрушена Эхалия. Но невыносима была сама мысль о том, что Геракл решил поселить их под одной крышей. Поскольку сама Деянира была уже немолода, она решила использовать то, что, по словам кентавра Несса, было любовным талисманом, чтобы приворожить к себе мужа. Соткав ему к возвращению новый хитон для жертвоприношений, она тайком раскрыла хранившийся у нее сосуд, смочила кусочек ткани и натерла им одежду Геракла. Когда прибыл Лихас, она дала ему ларец со словами: «Пусть даже луч солнца не коснется хитона, прежде чем Геракл не наденет его, когда будет приносить жертву Зевсу». Лихас уже мчался во весь дух на своей колеснице, когда Деянира, глядя на кусок ткани, брошенный ею на залитый солнцем двор, пришла в ужас: ткань горела, как стружка, а из камней, которыми был вымощен двор, пузырями поднималась красная пена. Поняв, что Несс обманул ее, она отправила гонца вдогонку Лихасу и, проклиная свою глупость, поклялась, что не переживет Геракла ни на день².