Мифы Армении

Однако не подлежит сомнению, что армянская Анаит позволяла проведение оргий, что на Древнем Востоке было характерно для богов и особенно богинь плодородия. Также не подлежит сомнению, что цель этих непристойных ритуалов – добиться ее благосклонности. С другой стороны, вполне возможно, что в семейной жизни она играла хорошо известную роль рассудительной матери подобно Гере или, скорее, Иш-тар, обряженной невесты и покровительницы брака, ревниво наблюдая за соблюдением мужем и женой взаимных обещаний любви и верности и благословляя их союз. Поэтому мы можем интерпретировать смысл приведенного выше описания этой богини словами, которые Агафангел вложил в уста царя Трдата: «Великая госпожа (или царица) Анаит, которая есть слава и животворящая сила нашего народа, которую почитают все цари, особенно греческий (sic![12]), которая является матерью всевоздержанности и благодетельницей из-за того, что оказывает милости, но особенно потому, что дарует детей всему человечеству; благодаря которой Армения живет и сохраняет свою жизнь».

Хотя в таких примерах небезошибочно обрисованы особенности, схематичная систематизация фактов имеет свои недостатки, в общем можно сказать, что Арамазд однажды сотворил природу и человека, но ныне он (опираясь на точку зрения размышляющего армянского язычника I века) помогает сохранить жизнь, даря изобилие зерна и вина. Анаит, которой тоже не безразлично все растущее, одаривает детенышами животных и детьми – людей; она печется о них, как мать, и в раннем, и в зрелом возрасте. Арамазд – бог плодородия земли, Анаит – богиня плодовитости народа.

Однако, поскольку она была глубоко человечной богиней, то имела отношение не только к рождению и опеке над детьми. Как к благосклонной и могущественной матери, к ней обращались в случае тяжелой болезни и, возможно, призывали в других бедах. Агафангел упоминает заботу, с которой она относится к людям. У Мовсеса мы читаем, что царь Арташес, смертельно больной, отправил своего вельможу в Эрез снискать милость добродушной богини. Но, в отличие от Иштар и персидской Анахиты, армянская Анаит не проявляет никаких воинственных наклонностей и имя ее не ассоциируется со смертью.

Как и у Арамазда, в Армении у нее было множество храмов, но самые известные находились в Эрезе, Арташате, Аштишате и Армавире. Гора в Софене называлась Трон Анаит, и у Камня кузнецов стояла ее статуя. Храм в Эрезе был, без сомнения, богатейшим святилищем в стране и излюбленным центром паломничества. Он был захвачен и разрушен до основания Григорием Просветителем. Лукулл вступил в провинцию Анаитакан, и только ради сокровищ, за сохранность которых боялись местные жители.

В честь Анаит проводилось два ежегодных празднества: одно, как утверждает Алишан, 15-го навасарда, вскоре после Нового года. Также ей был посвящен девятнадцатый день каждого месяца. Регулярное паломничество в ее храм предполагало принесение в жертву телки, поход к реке Ликос, протекающей поблизости, и пир, после которого статую богини украшали венцами. Лукулл увидел стада телок, посвященных богине, отмеченных ее знаком – факелом, которые паслись на лугах, на берегу Евфрата и на которых никто не обращал внимания. В странах к западу от Армении голову Анаит украшал полумесяц.

Мы уже говорили о том, что статуи, изображающие Анаит в главных святилищах, а именно в Эрезе, Аштишате и, возможно, Арташате, были из чистого золота. По словам Плиния, описывающего статую в Эрезе, она была не имеющим аналогов памятником Античности. Подчиняясь не Лукуллу, а Антонию, римские солдаты похитили знаменитую скульптуру. Ветеран из Болоньи, однажды развлекавший Августа и стараясь блеснуть изяществом, высокопарно высказался, что император ел обед с ноги богини и был первым врагом знаменитой статуи, безнаказанно допустившим святотатство, несмотря на слухи об обратном. Она, вероятно, была идентична статуе Артемиды Эфесской, которую, по словам Мовсеса, привезли в Эрез с запада.

Тиур (Тир)

За пределами Арташата, древней столицы Армении (на Араксе) и близко на дороге в Валарша-пат (зимнюю столицу), находился самый известный храм Тира. Это место называлось Erazamuyn (по-гречески ‘ove), что в переводе, возможно, означает «толкователь снов». У Тира был еще один храм в священном городе Армавир.

Он был не кем иным, как писцом Арамазда, что может означать только одно: высоко, в обиталище богов, он вел запись добрых и злых деяний людей ко дню Страшного суда, или, что более вероятно, ему в обязанность вменялась запись повелений (hraman, перс, firman), которые издавались Арамаздом в отношении каждой человеческой жизни. Эти повеления, без сомнения, записывались не только на небесных дощечках, но и на лбу каждого родившегося ребенка. Обычно их называли «начертанным на лбу», что, согласно современному фольклору, можно различить издали, но никто не в силах прочесть.