Мифриловый крест

- Мое тело холодное, касаться его неприятно. Но не волнуйся, к новому году это пройдет, если, конечно, к тому времени еще не произойдет конец света. Куда обувь поставить?

- Вот эту дверцу открой. Ага, вот сюда. Пойдем на кухню?

- Пойдем.

- Чай будешь?

- Нет, спасибо, мне сейчас не стоит.

- Почему?

- Желудок не работает. Сейчас для меня есть и пить - только тухлятину в животе разводить. Но, если прикажешь, я попью чаю за компанию.

- Тогда лучше не надо. Слушай, а как ты вообще живешь?

- Я не живу.

- Я имею ввиду, как ты движешься, разговариваешь…

- Я и сам не знаю. Могу спросить у бывшего учителя…

- Нет! Ты больше не должен с ним разговаривать, как бы он тебя об этом ни молил. Он будет искушать тебя, для него твоя душа имеет наиглавнейшее значение, он постарается вернуть тебя любыми средствами.

Я криво улыбнулся.

- Ничего у него не выйдет, - заявил я, - я уже сделал свой выбор.

Внезапно Лена закрыла глаза, а лицо ее стало неподвижным и отсутствующим. Черт возьми! Быстро же он сориентировался. Еще бы час-другой потянуть, пошел бы совсем другой разговор.

- Ты должен умереть, - объявила Лена, открыв глаза.

- Это он тебе сказал?

- Да.

- Но умерщвлять меня нет необходимости, я ведь уже мертв.

Лена недовольно поморщилась.

- Ты должен перестать существовать как мыслящий субъект. Ты готов совершить самоубийство?

- Твоя воля для меня закон. Но я не уверен, готова ли ты принять смертный грех.

- Какой еще смертный грех?

- Грех самоубийства. Если оно совершено по настоянию другого лица, грех падает на это лицо.

Лена еще раз поморщилась.

- Это нам не подходит, - заявила она, - я сейчас вообще не могу грешить, а тем более так по крупному. Боюсь, мне придется тебя убить.

- Приступай.

Лена погрузилась в задумчивость, которая длилась примерно минуту.

- А как это сделать? - наконец спросила она. - Осиновый кол в сердце?

- Не знаю, - честно ответил я. - Я был вампиром, так что это вполне может подействовать, во всех народных сказках говорится, что осина для вампиров губительна. Но, с другой стороны, есть мнение, что свойство осины высасывать энергию из живых и мертвых - просто суеверие, возникшее из того, что осиновые дрова плохо горят. В общем, попробуй, может, что-нибудь и получится, а если не получится, попробуешь что-нибудь другое.

Лена задумчиво пошевелила губами.

- А если тебя расчленить? - спросила она.

Я пожал плечами.

- Точно не знаю, но подозреваю, что ничего не получится. Вот Зина, когда ей в прошлый раз сильно досталось, сама расчленилась, превратилась в стаю летучих мышей и улетела от погони по частям. Лучше уж осиновый кол. Кстати, ты не знаешь, какая осина нужна для кола - живая или из забора тоже пойдет? И еще, к этому колу обязательно приделывать перекладину, чтобы он был на крест похож?

- Понятия не имею. А ты хоть знаешь, как вообще осина выглядит?

- Ну… дерево, как дерево. Растет у воды. Горит плохо.

- А если вампира каким-то другим колом ударить, не осиновым, что будет?

- Думаю, ничего. Иначе в книгах не писали бы с таким упорством, что кол должен быть осиновым.

- Мда… а если ты из окна выпадешь, ты разобьешься?

- Разбиться-то разобьюсь, но потом регенерируюсь. Вот если ты потом выйдешь на улицу с совочком, да раскидаешь мои останки подальше друг от друга…

- Гадости говоришь! А если тебя, скажем, повесить?

- Буду висеть, пока не снимут.

- А если сжечь?

- Должен сгореть.

- Тогда мы тебя сожжем.

- Давай.

- Пошли.

- Куда?

- В лес, куда же еще.

7.

Чем дальше в лес, тем больше наше путешествие походило на дурацкую черную комедию вроде "Семейки Адамсов". Лена совершенно не хотела меня убивать, ее прямо-таки колбасило при мысли о том, что ей предстоит сделать. И еще сыграли свою роль мои слова насчет готовности принять грех на себя. Интересно, мой экспромт отвечает действительности? Нет, об этом нельзя думать! А то еще подслушает…

В отношении места моей казни Лена не придумала ничего умнее, чем направиться в лесопарк по соседству, где мамы прогуливают детей, а физкультурники катаются на лыжах. Это довольно большой лесопарк, и если отойти подальше, он становится похожим на нормальный лес, но отойти подальше не так-то просто, потому что на дворе зима, все завалено снегом, а лыж нет. Кроме того, Лена не озаботилась тем, чтобы взять топор, а это значит, что добывать дрова придется неизвестно как, ведь из одного только хвороста большой костер не сложишь, да и хвороста голыми руками много не наломаешь. В общем, шоу ожидается знатное.

Минут двадцать мы целеустремленно углублялись в лесные дебри, в какой-то момент мне стало казаться, что вот она и есть непролазная чащоба, в которой можно сжечь человека живьем и никто ничего не заметит, но еловые стволы внезапно расступились, а за ними обнаружилась благоустроенная детская площадка. Мы прошли лес насквозь.

Лена вопросительно взглянула на меня, я немедленно состроил блаженно-непроницаемое лицо и постарался показать всем видом, что покорно жду дальнейших распоряжений. Лена тяжело опустилась на засыпанное снегом бревно и глухо застонала, закрыв лицо руками. Я аккуратно пристроился рядом.