Мифриловый крест

Бессмысленная фраза, сама собой всплывшая в моем мозгу, сделала свое дело. Я ощутил, как мир сдвинулся, и с гордостью отметил, что в этот раз я управился почти без креста, он помог только совсем чуть-чуть, на самом последнем этапе. Глаза Леночки распахнулись и стали пустыми, и в этот момент я направил ей мощнейший мысленный посыл, самый мощный, какой только смог сотворить.

- Поверь в себе, - сказал я, и мои слова прозвучали во всех девяти слоях истины.

А потом я, обессиленный, опустился на собственную задницу, привалился спиной к куску разрушенной стены и стал расслабленно ждать конца. В пустой голове осталась только одна мысль - зачем я все это сделал?

Спустя вечность я ощутил на собственной щеке холодную, но живую и одновременно теплую маленькую, почти детскую, ладошку. Теплую внутренней теплотой, не имеющей ничего общего с кинетической энергией молекул, составляющих плоть.

- Бедный, - сказала Леночка и вздохнула. - Я прощаю тебя.

- Что? - мне показалось, что я ослышался.

- Я прощаю тебя, - повторила Леночка. - Понять - значит простить, не так ли?

- Наверное. А ты поняла?

- Поняла. Я… кажется…

Она встала на ноги и подняла руки к небу. Пространство взвихрилось вокруг нее, лунный пейзаж подернулся туманной дымкой и стал таять. Неопределенность захватила пространство и время, эти понятия перестали существовать, теперь ничто не имеет значения, только она и я, только мы с ней, мы вместе и все, нет больше ничего, кроме отражения тени бытия в наших глазах. Я понял, что она делает, и я вскочил, нет, я взлетел, одним легким движением, как будто секунду назад меня не давила чугунная тяжесть от только что совершенного чудовищного волшебства.

Мы взялись за руки и процесс пошел. Один за другим куски камня взмывали в воздух и собирались вместе, они плыли друг к другу, соединялись и сливались в единое целое. Мне казалось, что поднимающиеся стены обновленного храма поют что-то торжественное, кажется, это называется осанна, но я могу ошибаться.

- Как насчет внутренностей? - спросил я.

- Не волнуйся, - успокоила меня Леночка. Впрочем, какая она теперь Леночка, скорее уж, святая Елена. - Они не успели забыть свое место, они вернутся и все восстановится.

- Спиридон?

- Ты справишься?

- Боюсь, что нет. Нет, я не справлюсь.

- Я тоже. Его сила в нас, если изъять ее из наших сущностей, они распадутся. Думаю, он будет не в обиде. Авраам принес в жертву собственного сына, а мы с тобой принесли в жертву священника.

- В его смерти виноват только я.

- Я беру на себя половину греха.

- Почему?

- Потому что результатами греха пользуемся мы оба. Спасибо тебе.

- За что?

- Ты дал мне веру.

- Она и так была у тебя. Раньше ты не могла собрать церковь из обломков, но это не показатель.

- Я и сейчас не могу сделать это одна. Мы сделали это вместе.

- Тебя не пугает, что я вампир?

- Ты больше не вампир.

- Как это? - я сформировал клыки и продемонстрировал их Леночке.

Она фыркнула.

- Я тоже могу так сделать, ну и что? У тебя больше нет зависимости от человеческой крови.

- Как ты это сделала?

- Не знаю, я знаю только, что я сделала это и все. Да и вообще, я не уверена, что это сделала именно я.

- А кто же?

- Бог.

- Бог?

- Бог. Он обратил на нас взор и сделал то, что посчитал нужным.

- А что он сделал?

- Дал нам силы.

- Зачем?

- Откуда я знаю? Кто вообще может похвастаться, что понимает дела господни? Знаешь, Сергей, я припоминаю, что тут неподалеку, вон за тем углом, есть забегаловка. Пойдем, посидим?

- Разве это не грех?

- Мне открылось, что нет. Бог открыл мне, что большинство запретов, которые накладываются его именем, не имеют никакого смысла. Так пойдем?

- Пойдем.

ГЛАВА ШЕСТАЯ. ПРЕЛЮДИЯ К АРМАГЕДДОНУ

1.

Мы неплохо посидели, мы выпили на двоих три бутылки "Хванчкары", настоящей грузинской, если верить этикетке, но опьянение так и не пришло. А потом мы пошли ко мне домой, сразу с порога направились в спальню и довели возникшую между нами духовную близость до логического завершения.

- Грешить приятно, - сказала Леночка и хихикнула.

- Это не грех, - возразил я, и она снова хихикнула.

- Да знаю, - сказала она, - я просто шучу. И это совсем не больно.

- Боль бывает не у всех, - заявил я с видом глубокого знатока и Леночка рассмеялась.

- Ты читаешь мои мысли? - догадался я.

- Ага. Это так забавно! Спасибо тебе! - она поцеловала меня в губы. - Это так здорово! Как будто я впервые в жизни по-настоящему проснулась. Оказывается, бог совсем не суровый.

- Да ну?

- Ну да! Он, оказывается, совсем не запрещает радоваться жизни. А жизнь так прекрасна! Если смотреть на нее под правильным углом.

- Не сказал бы.

- Да, конечно, для тебя все по-другому, ты же темный.

- Какой такой темный? Ты, вообще, о чем?

- Ты разве не понял? Тебе не открылось?

- Ничего мне не открылось, если не считать того, что я теперь могу взрывать здания из воображаемой пукалки.

- Не только! Ты еще овладел телекинезом.

- Я и раньше умел летать.

- Одно дело летать самому и совсем другое дело перемещать других. Ты уже забыл, как выкинул меня в окно?

- Да, действительно. А еще я прикрыл тебя щитом от падающих камней.