Миф о вечной любви

Вот гадина! Ваня преследовал Олега, проявившего недюжинные спортивные способности, с не меньшей скоростью и не меньшими способностями – так ведь не пьет, не курит, не приучили пока на работе. Он настолько быстро перепрыгивал заборчики и карабкался по препятствиям, что местные собаки не поспевали ухватить его за ногу, тем более за мягкое место. Это была его первая погоня, погоня за предполагаемым преступником, ее нельзя проиграть. Видел бы Крайний Ваню, наверняка у следака пропала бы охота распекать оперов.

Вылетели на открытую местность, Олег сбежал вниз к реке, Ваня не отставал, но расстояние между ними не уменьшалось. Догонять очень тяжело, но сложнее убегать – это всем известно. Следует отключить все чувства, бежать, не оглядываясь, как тупая машина, что в принципе невозможно. А с подскакивающим сердцем, оглядываясь и ускоряя бег, отчего быстрее слабеешь, обязательно проиграешь марафон.

Олег споткнулся у самой реки и плашмя рухнул в ил, прикрытый лужей. Этого Ване хватило, чтоб очутиться рядом и рухнуть на парня сверху. Олег не сдавался, пытался сбросить опера, однако тот оказался в более выгодном положении, заломил ему до дикой боли руки и защелкнул наручники. После слез с Олега и, стоя на четвереньках, тяжело пыхтел, восстанавливая дыхание, затем полюбопытствовал:

– Ты… ты… чего бежал?

– Достали… блин! – шумно дышал и Олег, лежа на боку в иле. – Не можете убийцу… поймать, на меня… решили… повесить?

– Ты… дурак. Но… сам виноват. – Ваня встал на колени, достал мобильник, вытер его о чистую часть рубашки и сделал вызов. – Теперь будешь… фух!.. объяснять, почему бежал… Машину мне! Задержанного доставить в отделение.

– Ха! – зло ухмыльнулся Олег и решил, типа, пошутить: – Слышь, раньше тебя мент звали, а теперь как? Пент или полицай?

– Да пошел ты…

Ваня поднялся на ноги, осмотрел себя… м-да, видок!

Тридцатитрехлетний Константин произвел на Крайнего приятное впечатление. Его рельефное тело вызывало уважение и зависть, ведь это адская работа – обрасти мускулами. Нет, Юрий Петрович не понимал Ию: бросить такого красивого и молодого мужчину, это чем же надо руководствоваться? Рудольф Хоруженко проигрывал ему хотя бы тем, что его красота была слащава, будь Юрий Петрович женщиной, выбрал бы Константина. Неужели Ией руководила корысть?

Константин не скрывал, сколько боли она причинила ему, и это было понятно Крайнему, хотя на человека, которым управляют голые эмоции, муж Ии не походил. Тем не менее: рост, сила, мотив есть, личное обаяние еще не повод, чтобы исключить его из числа подозреваемых. Уязвленное самолюбие и ревность – сильные чувства, деструктивные, требующие сатисфакции. А в том, что молодые люди сейчас безмерно жестоки, – кто как не Крайний убеждался не раз?

– Вам кто сказал, что Ия спит со своим шефом? – спросил он.

– Начнем с того, что я догадывался, а сообщили мне по телефону, стационарному, мы снимали квартиру.

– Аноним, да? – уточнил Юрий Петрович.

– Угу, – закивал Константин. – Я решил с ней поговорить по поводу звонка, а она заявила, мол, мы разные люди, нам надо расстаться, хотя бы некоторое время пожить врозь. Я бы понял, если б мы ссорились в день по три раза, но вот так… Подло, вы не считаете? Короче, я ей сразу сказал: спишь с шефом, мне известно. Она созналась. Я схватил чемодан и вытряс его с балкона, потом кинул вниз за шмотками. С трудом удержался, чтоб ее не выкинуть, просто прогнал суку.

– Еще один момент: мужчина звонил или женщина?

– Мужчина. Мне кажется, с ее работы, собственно, это неважно.

– Так вы развелись?

– Не успели. Мне не в кайф было этим заниматься, и она… кажется, так и не подала на развод. Недавно поздним вечером я встретил ее случайно, и даже не узнал, темно было…

– Ну-ка, с этого места подробней, – потребовал Крайний.

– Сначала скажите, вы меня подозреваете?

М-да, этот вопрос задают абсолютно все, кого допрашивают, и все они не получают правдивого ответа. Юрий Петрович задал встречный вопрос, настраивая Константина на дачу показаний:

– Какого числа вы встретили Ию?

– М… – припоминал он. – Тринадцатого… Или четырнадцатого… Если надо, я вспомню, что было в тот день…

– Продолжайте.

Константин шел по плохо освещенной улице, увидел впереди автомобиль, секунду спустя из него вылетела женщина. Он остановился.

Улица была безлюдная и почти без фонарей, здесь не сразу сориентируешься, в какую сторону бежать, а назойливый ухажер тут как тут, держит даму за руку:

– Прости… Не знаю, что на меня нашло…

– Да оставь ты меня в покое! – выкрутила она руку.

Борис – а это был он, – конечно, оказался сильнее, к тому же он снова полез обниматься, как же некоторых заклинивает!

– Послушай, Ия… Зачем он тебе? Объясни!

– Не твое дело, отстань!

– Ты до старости будешь с ним прятаться?

– Да что ж это такое! Я закричу…

И тут, словно в истории про благородных рыцарей, спешащих на помощь прекрасной даме, кто-то оторвал Бориса от Ии. В полумраке она увидела короткую потасовку, услышала крепкие словечки, затем мужчина затолкал Бориса в машину, а через секунду она газанула и уехала.