Миф о русском дворянстве

Хотя порожденные ею надежды быстро сменились разочарованием, все же революция 1905 г. обозначила начавшуюся с большим запозданием политическую модернизацию России. Как система самодержавного господства, так и режим правовых привилегий были серьезно повреждены, хотя не достаточно серьезно, чтобы изменить природу власти. Революция и вызванные ею изменения материально затронули первое сословие. Более того, представители дворянства играли важную роль в этих драматических событиях. Если у разнообразных революционных элементов и было нечто вроде общей программы в 1905 г., то это была программа освободительного движения, образованного преимущественно интеллигентами из той части первого сословия, которая вполне вписалась в жизнь современного городского сектора тогдашнего российского общества. Их поддерживали либеральные провинциальные дворяне, земские деятели, являвшиеся, в духовном плане, членами той же субкультуры^{450}.[131]

В первые годы двадцатого столетия эмигрантский журнал «Освобождение» и незаконный Союз Освобождения организовали кампанию за выборы законодательного собрания, и одновременно ряд ежегодно проводившихся общегосударственных земских съездов призвал к укреплению земства и к реформированию административных учреждений, управляющих жизнью крестьян. Деятели обеих групп твердо верили в необходимость отказа от сословной организации общества, где таковая еще сохранилась, в пользу системы правового равенства. Ободренное победами Японии в Маньчжурии, которые обнажили уязвимость старого режима, освободительное движение после трех лет активной борьбы добилось в ноябре 1904 г. созыва земского съезда. Одиннадцать пунктов принятой съездом резолюции содержали изложение программы либеральной интеллигенции и земских либералов, призывая, среди всего прочего, к парламентскому правлению и охраняемым законом гражданским свободам, к равенству политических и гражданских прав для всех граждан, независимо от сословного происхождения, и к освобождению системы земских выборов от начал сословного представительства^{451}.

Либералам, опиравшимся теперь на принятую съездом программу, удалось всего за несколько месяцев заручиться поддержкой значительной части провинциального дворянства. Поддержка пришла не только из земских организаций, в которых преобладали дворяне, но и, что особенно поразительно, от губернских дворянских собраний, которые традиционно привлекали более консервативных дворян, чем земство. Из семнадцати дворянских собраний, состоявшихся в декабре 1904 г. и январе 1905 г., одиннадцать поддержали призыв земского съезда о созыве общегосударственного представительного собрания^{452}.[132] Поведение дворянских корпоративных организаций можно объяснить влиянием нескольких факторов: давнишнее неприятие чиновничества со стороны дворян-землевладельцев, особенно консервативно настроенной ее части; связанная с этим неприятием убежденность некоторых (как либерально, так и консервативно настроенных) дворян, что первое сословие должно иметь право участвовать в управлении страной; и тот факт, что либералам удалось на время овладеть инициативой в дворянских собраниях.

Дворяне-землевладельцы рассматривали чиновничество, которое к концу века довольно далеко отошло от них, как чуждое и враждебное образование, составленное из потерявших корни приспособленцев и введенных в заблуждение поклонников Запада. Более десяти лет эти чиновники жертвовали интересами сельского хозяйства ради промышленности и торговли. Традиционалистски мыслящие дворяне не могли также смириться с тем, что бюрократия захватила место, искони принадлежавшее дворянству, — место советников самодержцев и исполнителей их воли. В 1905 г. эти эмоции воплотились в готовность поддержать требования освободительного движения об участии народа в законодательном процессе — дворяне предполагали, что именно они окажутся вождями любого законодательного собрания.

Столь же важен был и тот факт, что зимой 1904/05 г. в работе дворянских собраний участвовало лишь меньшинство тех, кто имел на это право; хотя посещались собрания более активно, чем обычно, но только либералы на этих собраниях были организованны и имели конкретную программу действий[133]. Подавляющее большинство помещиков либо, по обыкновению, игнорировали заседания, либо посещали их в состоянии обиды за прошлое, озабоченности за будущее и недоумения перед лицом усиливающихся нападок на самодержавие. И, как и само самодержавие, консервативные дворяне-землевладельцы были атакуемой стороной. Они ждали руководящих указаний из Петербурга, но видели там лишь слабость и шатания. Понятно, что в такой ситуации многие дворянские собрания временно подпали под влияние более либеральных, активных и лучше организованных членов.