Миф машины

Значение этой долгой подготовительной стадии подчеркивал Эймс — ботаник, изучавший окультуренные растения и продолживший первоначальные исследования де Кандолля. «Наиболее важные однолетние растения, — указывал он, — не встречаются в диком виде. Впервые они появляются в связи с человеком. Они являются частью его истории в той же мере, что и поклонение богам, чьей благой воле человек приписывал происхождение пшеницы и ячменя. Следовательно, их одновременное появление в документированной истории указывает на то, что сельское хозяйство существует гораздо дольше, нежели до сих пор полагали археологи и антропологи», — чем они до сих пор полагают, добавил бы я тут.

Хотя и сейчас еще имеется тенденция относить великий скачок в сельском хозяйстве к периоду от 9000 до 7000 гг. до н. э., у нас есть все основания считать, что это был гораздо более постепенный процесс, который совершался в течение гораздо более долгого периода, распадающегося на четыре или, возможно, пять этапов. Вначале это были первые знания о растениях и их свойствах, приобретенные и сохраненные палеолитическими собирателями; эти знания могли быть частично утрачены в северных зонах, но, скорее всего, сохранились в тропических и субтропических регионах. Некоторые растения стали употребляться в такой далекой древности, что даже опийный мак, первое болеутоляющее средство, нигде уже не встречается в дикорастущем виде. В тот ранний период человек, надо полагать, познакомился и с повадками диких животных, узнал, чем они кормятся и как размножаются, что объясняет позднейшее одомашнивание животных.

По-видимому, оно началось с собаки, но, если был прав Эдуард Хан, в числе первых животных на скотном дворе были также свинья и утка. Затем, третьей стадией следует считать мезолитическое окультуривание растений, состоявшее в уходе за различными питательными крахмалистыми тропическими клубнями вроде ямса и таро, а затем, возможно, и их высаживании. Постепенно начался двойной процесс одомашнивания и растений, и животных одновременно, который ознаменовал наступление неолитической фазы и в большинстве регионов Старого (но, увы, не Нового) Света заложил основы практики смешанного земледелия, делавшего возможным восстановление почв. Одомашнивание быка, барана и козла происходило одновременно с появлением в саду бобов, тыквы, капусты и лука; параллельно шли отбор и культивация (наверное, начавшаяся задолго до того) плодоносных деревьев — яблони, маслины, апельсина, смоковницы и финиковой пальмы. А когда человек научился давить маслины и виноград, и сбраживать злаки для получения пива, появилась потребность в сосудах для хранения из обожженной глины.

Теперь, накануне цивилизации, началась последняя стадия этого сложного и длительного процесса: она ознаменовалась окультуриванием пшеницы-однозернянки и начатками крупномасштабного земледелия на открытых полях, приносившего чистый урожай. В результате в плодородных землях Месопотамии и Египта неизмеримо увеличились запасы продовольствия, так как сама сухость семян злаковых позволяет хранить это зерно при обычной температуре в течение более длительного периода, чем все остальные виды пищи, кроме орехов; а их богатство протеинами и минеральными веществами наделяет их исключительной питательной ценностью. Зерновые запасы стали потенциальной энергией — и древнейшей формой капитала: вспомним о доденежных торговых операциях, при которых подсчет велся в мерах зерна.

Однако обозначать этот последний шаг как «тот самый» сельскохозяйственный переворот означало бы недооценить все более ранние шаги, которые подготовили его; ибо все еще будучи дикорастущими, многие из растений, впоследствии окультуренных, уже использовались в качестве материала для орудий, пищи, утвари, веревок, красителей и лекарств. И даже после того, как данная стадия достигла зрелости, процесс приручения продолжал идти полным ходом: он коснулся таких животных, как лама, викунья, онагр, верблюд, слон и, самое главное, лошадь, которую стали использовать как тягловую силу и как средство передвижения.

Наиболее поразительные события сельскохозяйственных преобразований действительно пришлись на неолитическую стадию. Вскоре после того, как они достигли кульминации, первоначальный импульс к одомашниванию затух. Некоторые из древнейших окультуренных растений, вроде семени амаранта, вышли из употребления; в то же время, новых видов почти не прибавилось. Напротив, и в природе, и в земледельческих хозяйствах наблюдалось непрекращающееся умножение все новых разновидностей существующих видов; особенно ярко это сказалось на примере одного из древнейших прирученных животных — собаки. В разных частях света туземные жители лишь частично использовали неолитические достижения в технике, зачастую довольствуясь и половиной проделанного пути.