Миф Коко Банча

Йозеф Грабиньский был потомственным ювелиром и унаследовал от своего отца, Сбигнева Грабиньского, большой ювелирный магазин «Каролина» в центре Кракова. В тридцать пять лет, женившись на русской девушке по имени Маля, он был уверен, что и всю оставшуюся жизнь проведет в Кракове, занимаясь торговлей драгоценностями, но случилось непредвиденное: забеременев, его молодая жена захотела в Россию. Сначала он воспринял ее желание немедленно переехать в Москву просто как каприз беременной, но потом понял, что это серьезно, и испугался. Ему предстояло выбрать между «Каролиной» и Малей, и сам факт того, что он выбирал между бизнесом и личной жизнью, поверг его в страшное уныние. Малю он любил, к тому же она собиралась одарить его наследником, но и без своего любимого дела он тоже не представлял себе жизни. Ему и наследники-то были нужны лишь для того, чтобы продолжить его. И Йозеф начал подумывать о том, чтобы переехать в Москву. Был, правда, еще один вариант, который устраивал бы обоих супругов: открыть в Москве магазин, являющийся точной копией краковской «Каролины». Но это было делом сложным и требующим колоссальных капиталовложений. И здесь Грабиньскому повезло. Он совершенно случайно познакомился в Москве, куда вместе с женой отправился «на разведку», с одним крупным предпринимателем, который, услышав о том, что Йозеф мечтает открыть в центре Москвы небольшой ювелирный магазин, предложил ему осмотреть свою приносящую колоссальные убытки кондитерскую прямо на Тверской улице. На вопрос Грабиньского, почему кондитерская стала приносить убытки, предприниматель, которого звали Петром Аркадьевичем Соляных, объяснил, что прямо рядом с ней открылась огромная французская кондитерская, да с таким ассортиментом и низкими ценами, что все любители сладкого сразу же забыли дорогу в старую кондитерскую. Йозеф понимал, что дело, конечно, не во французской кондитерской, а в том, что у Соляных, скорее всего, поменялись планы и что он, судя по некоторым деталям разговора, подумывал вообще уехать из страны, а потому искал теперь выгодных покупателей, которые могли были выкупить у него все помещения и оборудование. А потому Йозеф всерьез заинтересовался этой кондитерской. И уже через пару месяцев, когда Соляных все-таки покинул страну и перебрался в Нью-Йорк вместе со своим семейством, Йозеф Грабиньский, выкупивший огромное помещение (хотя в его планы входил лишь небольшой магазинчик, торгующий преимущественно бриллиантами), занялся вплотную ремонтом и закупкой английских дорогих витрин. Уже в Москве у него появились партнеры, предлагавшие ему товар на реализацию на очень выгодных условиях. И дело пошло. Магазин «Каролина» стал, пусть и медленно, но все же окупаться. Маля родила сына в тот день, когда Йозеф выкупил и снимаемую ими двухкомнатную квартиру на Садово-Кудринской, и теперь семья жила на два дома – в Москве и Кракове. В Москве Маля тосковала по своей бабушке, жившей в Кракове, и по собственному дому с садом, а приехав в Польшу – рвалась в Москву. Маленький Петер одинаково бойко говорил на обоих языках, но учился и основное время проводил все-таки в Москве.

Постепенно Йозеф оброс необходимыми связями, у него появились надежные покровители из администрации Президента, и он в Москве, в совершенно чужом для себя городе, почувствовал себя вполне комфортно. В России он столкнулся с таким понятием, как «приватизация», которая в своих искаженных до абсурда формах сослужила ему прекрасную службу. Выкупленные чиновниками по бросовой цене огромные помещения, маленькие фабрики, а то и целые заводы постепенно переходили в руки богатых иностранцев, которые, вкладывая в самые разные проекты свои средства, имели большую выгоду. Вложил в ряд строительных компаний свои средства и Грабиньский, и не пожалел об этом. Так каприз беременной Мали обернулся для ювелира Грабиньского (которого в Москве все звали не иначе, как Юз – от Йозефа) самой настоящей удачей.