Midas is king and he holds me so tight (ЛП)

Она хорошо понимала, что женщина-мать, особенно если она королева, не может одеваться так… соблазнительно. Это было смехотворно – как будто мужчины теряют желание к своим женам, когда они рожают им сыновей или дочерей – но этого от нее ждали. От них обоих. И наследника.

Он посмотрел на нее поверх кубка с элем, нахмурив толстые брови.

Джейми протянула руку и взяла его ладонь в свою – ее рука утонула в его, когда она потянула ее к своему животу, потом чуть ниже. На секунду он растерялся, потом он вдруг резко поднял голову, глядя ей в глаза, и она видела, как понимание словно молния скользнуло по его лицу.

Нежности никогда не давались Роберту легко, но когда он поднял ее на руки, не обращая внимания на лязг падающей посуды и ее вскрик, Джейми почувствовала почти успокоение. Король был очарован своей женой, все придворные говорили об этом, менестрели пели об их любви, неужели так неправильно было в это поверить, пусть всего на несколько коротких секунд? В конце концов у них будет общий ребенок. Даже если бы они ненавидели друг друга, это могло бы их немного сблизить.

Серион с отцом прибыли ко двору, когда она уже была на пятом месяце, ее живот уже было видно под ярко-зеленым платьем. Лизы с ними не было – Джейми не знала, рассердиться этому или испытать облегчение. По крайней мере, решила она, ее невестка могла жить в покое следующие несколько месяцев.

Роберт был добр с ней во время беременности, хотя он немного отдалился. Казалось, он не знал, что делать с беременными женщинами – скорее всего, полагала Джейми, потому что большую часть жизни у него был только один брат, и он был всего на год младше него. И все же, ее тело нравилось ему в постели, возможно потому, что теперь ее грудь была больше, а волосы, как он утверждал, гуще и соблазнительнее.

А потому она позволила себе капризно вздернуть подбородок, когда муж гордо положил руку на ее тонкое плечо, и двое мужчин, которые управляли ею всю ее жизнь, поклонились ей, пусть и несколько скованно. Отец поздравил ее, она его поблагодарила, и они с Робертом ушли на собрание совета. Ей не нравилось, когда отец нашептывал что-то Роберту наедине, и кроме того, это оставило ее с братом, пусть даже у дверей стоял королевский гвардеец – он был далеко и мог не услышать.

Серион смотрел на нее, жадно, ревниво, открыто.

– Джоанне будет приятно иметь товарища для игр, – сладко пропела она, чтобы разозлить его еще больше.

– Десница уехал, – холодно прервал он ее.

– Да, – ответила она. – В Дорн, чтобы договориться о мире, дабы у нас не случилось еще одного восстания.

– Пусть восстают, – ухмыльнулся он. – И мы сотрем их в песок, из которого они выползли.

– Вижу, ты забыл девиз Мартеллов, – невесело пошутила она.

– Отец беспокоится, – сказал он. – Клиган пропал.

Джейми мягко улыбнулась ему со своего места.

– Наверное, ворон заблудился.

Взгляд Сериона в мгновение из раздраженного стал встревоженным.

– Что? – рявкнул он.

– Его величество не нуждается в согласии лорда, когда лишает головы его знаменосцев, - Джейми беспечно пожала плечами. – Но все же вежливо было бы потом об этом сообщить.

– Клиган и Лорх мертвы? – прошипел он, его взгляд был бешеным.

Она ответила ему снисходительной улыбкой.

- Да, братец. Я думала, что высказалась достаточно ясно.

– За какие преступления их казнили?

– Ну, за убийство и изнасилование, помимо прочего, – пропела она. – Недостатка в свидетелях на суде не было. Клиган хотел было потребовать испытания поединком, но к несчастью заболел в тюрьме. Боюсь, к концу он почти ничего не соображал от лихорадки.

– Джейми, – Серион был в ярости. – Как ты могла?

– Я не опускала меч, братец. Такое обычно делают люди вроде сира Илина.

Он ударил кулаком по подлокотнику ее кресла, но Джейми заставила себя удержаться от желания вздрогнуть, она ровно дышала, глядя в его красивое сердитое лицо.

– Когда отец узнает об этом…

– Когда отец узнает об этом, он всесторонне поддержит решение короля казнить двух известных клятвопреступников и детоубийц в интересах мира с Мартеллами, – взорвалась Джейми, – потому что иначе он посеет подозрения, что тоже был замешан.

– Они были нашими людьми! Ты не представляешь, насколько ценен был Клиган для нашего дома? – теперь он сжимал не ручку ее кресла, а ее руку, не так сильно, чтобы остались синяки, но достаточно, чтобы напомнить, как он ударил ее, во время взятия города, когда она звала Элию и ее детей.

Джейми проигнорировала возникшее в ней желание, и стыд, который накатил на нее вместе с ним. Его губы были так близки к ее, его дыхание ощущалось на ее губах. Она подумала о маленькой Рейнис, и его губы показались похожими на червей.

– Ты моя сестра, ты, мелкая неблагодарная дура, – ответил он. – Так ты платишь за все, что отец сделал для тебя, принижая…

– Отпусти меня, – прорычала она, – или я позову людей, чтобы тебе переломали каждый палец на твоей руке.

Он отпустил ее и в шоке отступил от нее. Джейми поднялась на ноги и встала перед ним, злая, беременная, бесстрашная.