Мятежный дух

Змей открыл рот. В черном провале пасти зияли клыки длиной с предплечье Лисила. Эта тварь могла бы в один присест проглотить полчеловека.

— Лиишил! — прошептал Сгэйль. — Если хочешь спасти Магьер, повторяй за мной!

Змей колыхнулся, повернув голову на голос Сгэйля.

Лисил услышал, как сбилось, задрожало дыхание его спутника, когда по его ноге скользнул чешуйчатый бок змея. Полуэльф по-прежнему был готов с боем пробиться на прогалину, пускай даже придется драться с этой тварью. Он быстро глянул на Сгэйля — и похолодел, словно в сердце ему воткнули острый осколок льда.

Сгэйль отводил взгляд, стараясь смотреть куда угодно, только не на массивную голову змея. Он зажмурился. Он дрожал всем телом, не в силах шелохнуться.

Анмаглахк застыл от ужаса, и этот ужас тотчас передался Лисилу.

— Я… я не могу… — прошептал он.

Но если он погибнет здесь, погибнет и Магьер. Змей качнулся назад, уставившись желтыми глазами на Лисила.

— Я не могу говорить на вашем языке, — пробормотал он с нарастающим отчаянием. — Я не сумею сказать правильно!

* * *

Магьер хотелось как следует врезать кулаком по покрытому шрамами лицу Бротана, чтобы наконец выбить из него правду. Она доверилась этому мяснику, и теперь Лисил может заплатить за ее ошибку жизнью. Бротан заговорил прежде, чем она успела выпалить хоть слово.

— На карту поставлена не только твоя свобода. Даже если иск Вельмидревнего Отче будет отклонен, ни ты, ни Лисил не уйдете отсюда живыми. Вы чужаки, люди, так что не будь наивна. Я ясно выражаюсь?

Ярость, бушевавшая в Магьер, погасла под гнетом неуверенности.

— Отлично, — вполголоса бросил Бротан и уселся на пол перед Магьер. — Все зависит от того, сумеет ли Лиишил ступить на священную землю… и добудет ли он ветвь Роис Хармун.

Магьер не совсем поняла, что он имеет в виду.

— Быть эльфом, как вы говорите, — в голосе Бротана мелькнула тень презрения, — вовсе не значит быть Ан'Кроан. Это — наследие, это — кровь, это — куда больше, чем принадлежность к какой бы то ни было расе. Только будучи Ан'Кроан Лиишил сможет просить старейшин освободить Куиринейну.

— Если он эльф, — непримиримо буркнула Магьер, — то по вашим законам он имеет на это право, как всякий другой.

— Нет, не имеет, — негромко и жестко отпарировал Бротан. — Думаешь, чужак, пришелец может потребовать освобождения Куиринейны? Быть Ан'Кроан — быть Нашей Крови — вот единственное, что имеет значение для моих соплеменников.

Магьер отвела взгляд. Последнее, что хотел бы Лисил — или она сама, — еще глубже увязнуть в запутанных отношениях с этим племенем и его растреклятыми обычаями. Что за высокомерие, что за суеверная чушь!

— О чем ты говоришь?

— Я не желаю тебе зла, — сказал Бротан. — И хочу только, чтобы ты поняла, что на самом деле поставлено на карту. Мы не могли тратить время на споры, и поэтому я решил, что не дам тебе возможности спорить. Лиишила будут считать одним из нас, только если он сможет ступить на священную землю. Это так же важно, как причина, по которой он туда отправился.

— «Если»?! — процедила Магьер.

— Сгэйльшеллеахэ проведет его туда… научит, как попросить разрешения войти. Другого способа нет.

— У кого попросить? У предков?

Бротан покачал головой:

— Никто из нас не видел того, что охраняет Роис Хармун, так же как никто, кроме чистокровных Ан'Кроан, никогда прежде туда не приходил. И никто, насколько мне известно, еще не был отвергнут. Прежде чем предстать перед Роис Хармун и предками, Лиишил должен получить право на вход.

Право на вход? О чем это он?

— А что ты видел у этого Роис… Семени Святого Убежища? — нетерпеливо спросила она. — Кто или что его охраняет? Просто расскажи мне то, что знаешь.

— Я слышал звук, — ответил Бротан. — Нечто двигалось по лесу, который окружает священную землю. Больше я ничего не знаю. Когда я произнес слова, которым научил меня отец, все снова стихло. Я еще долго стоял там, прежде чем решился войти. И даже потом, когда ушел, больше ничего не видел и не слышал.

— Какие слова ты произнес?

Бротан поколебался.

— Просто учтивая просьба на нашем языке. Тебе это ничего не скажет и ничем не успокоит.

И однако же его рассказ намекал, что, если Лисил не пройдет на место погребения…

— Одно могу сказать точно, — прибавил Бротан, — я верю, что Лиишил вернется.

— Что ты… испытал, когда пошел за своим именем? — спросила Магьер.

Она попыталась вспомнить, что, по словам Винн, означает имя Бротана. Что-то там насчет пса…

— Это бестактный вопрос.

— Думаешь, меня это трогает? — прошипела она. — Думаешь, я дам тебе уйти, не услышав ответа?

— Вижу, ты любишь Лиишила, — сказал Бротан, — на свой лад, хотя не знаю, к лучшему это для него или к худшему. Повторю свой давний вопрос. Ты делила с ним ложе?

— Повторю свой ответ: это не твое дело!

— Точно так же, как мое имянаречение — не твое дело. Я знаю ответ, но хочу услышать его из твоих собственных уст немедленно!

Магьер поняла, что Бротан настроен не менее решительно, чем она.

— Да, — отрывисто бросила она.

Бротан чуть заметно обмяк.

— Что ты знаешь о матери Леанальхам?