Мятеж во времени

Остаток собрания превратился для Дака в сплошной поток шума. Он не мог сосредоточиться и едва разбирал слова капитана сквозь крики и пересуды, гудевшие со всех сторон от него. Кажется, Колумб говорил о том, что никто и ничто его не остановит, что экспедиция состоится вопреки всему и пройдет так, как было задумано. Даку очень хотелось переглянуться с Сэрой и обменяться с ней парой слов, но это было слишком рискованно. Все вокруг подозрительно всматривались в лица соседей, пытаясь по малейшим признакам угадать притаившихся злодейских смутьянов.

А Колумб со своими речами выглядел еще более напыщенным олухом, чем раньше.

Сердце у Дака неслось галопом, мысли путались. Выходит, их миссия с самого начала оказалась под угрозой? И в чем, к слову сказать, заключается их миссия?

Колумб замолчал, дожидаясь, когда команда последует его примеру. Некоторое время отовсюду неслось сердитое шиканье, но наконец на палубе воцарилась тишина.

Капитан наклонился вперед, свет фонаря зловеще обострил и без того резкие черты его лица.

— Не будет никакой пощады! Ни малейшего спуску. Всякий, заподозренный в заговоре против меня, будет выброшен за борт. Всякий, кто откроет имена участников заговора, получит двойное жалованье. Я назначаю Сальвадора и Рауля Амансио ответственными за раскрытие планов бунта, так что со всеми подозрениями и сообщениями обращайтесь прямо к ним. А теперь нам всем пора отдыхать. Вы свободны.

Толпа вновь взорвалась, все говорили одновременно, суетились, мельтешили и толкались. Только Дак не шевелился. Братья Амансио поставлены во главе расследования собственного заговора. Он пока не знал, облегчает это или осложняет их задачу. Сэра встала перед ним и вымученно улыбнулась.

— Слушай, может, пора заняться поиском спальных мест? — нарочито громко сказала она, взглядом призывая Дака немедленно выйти из ступора. Она была права. Сейчас не следовало показывать свою растерянность. Кто-нибудь мог заподозрить их в чем-нибудь нехорошем.

Дак мотнул головой, стряхивая с извилин паутину сомнений, и кивнул.

— Ага. Точно, надо заняться.

В тот же миг они увидели Глаза, который прокладывал себе дорогу сквозь толпу, расшвыривая людей направо и налево и награждая зазевавшихся сочными проклятиями. Стоило Глазу заметить Дака и Сэру, как его кустистая бровь вопросительно взлетела над безвременно осиротевшим глазом.

— Эй, поросятки, вид у вас, как я погляжу, слегка утомленный. Советую пойти вздремнуть, пока солнышко не высунуло свою рыжую головку над горизонтом и не сказало нам всем «доброе утро». Ибо с рассветом вам придется вновь приниматься за работенку. Это я вам обещаю.

— Где мы будем спать? — спросила Сэра. — Нам не показали нашу комнату.

Глаз согнулся пополам в приступе громогласного хохота.

— Вашу комнату, мой драгоценный синьор? Вашу, с позволения сказать, комнату? — Он снова зашелся грубым гоготом. — Спать будете на полу, вповалку, вместе с таким же отребьем, как вы сами. А теперь марш в трюм, пока я не передумал и не приготовил вам постельки в открытом море!

Дак и Сэра, не дожидаясь повторения приказа, бросились прочь с палубы, по пути нагнав Рика и небольшую толпу таких же бедолаг, как они сами. Друг за другом они стали спускаться в вонючее чрево «Санта-Марии».

* * *

Спускаясь по трапам, Дак краем глаза заметил Рауля и Сальвадора, которые прошли мимо них, направляясь куда-то в другую сторону. Не задумываясь об опасности, Дак схватил за руки Рика и Сэру, выдернул их из толпы и потащил следом за братьями.

— Какой план? — шепотом спросил Рик.

— Не знаю, — прошептал Дак. — Но я уверен, что они идут обсудить случившееся! Вдруг нам удастся их подслушать? Может, мы сможем для виду предложить им какую-то помощь в расследовании, чтобы выяснить, кто на чьей стороне?

Едва они свернули за угол, как дверь одной из кают с грохотом захлопнулась прямо перед их носами. Никто из друзей и не подумал возражать, когда Дак на цыпочках подкрался к двери, более того, Сэра и Рик беспрекословно последовали за ним и прильнули к щели. Сердце у Дака колотилось, как разъяренная горилла в клетке, он понимал, как сильно они рискуют. Все трое прижались ушами к деревянной двери.

Голоса звучали так глухо, что нельзя было разобрать, кто из братьев говорит, однако слова были слышны довольно отчетливо.

— Все будет сложнее, чем мы думали.

— Как он пронюхал? Я думал, мы обнаружили всех соглядатаев.

— Не знаю. Но надеюсь, мы в последний раз берем на себя всю грязную работу.

— Ты прекрасно знаешь, что стоит на кону! Как только мы выполним намеченное, нас ждет стремительное повышение в рядах СК.

Сердце у Дака перестало бесноваться, но это было уже неважно, ибо оно было разбито. В глубине души он понимал, что они узнали вероятную цель своей миссии — бунт на «Санта-Марии» был одним из Переломов, который не должен был произойти, — но услышанное все равно причинило ему боль. Братья Амансио казались такими славными!

Тут послышались тяжелые шаги, и троица поспешно отпрянула от двери — как оказалось, весьма вовремя, ибо из-за угла, прихрамывая, вышел Глаз.