Мятеж обреченных

В дверном проеме, держась обеими руками за его края, стоял лейтенант. Майор еще успел подумать, куда делся пистолет, который лейтенант держал в руке? Но задать этот вопрос своему подчиненному не успел. Посмотрев в ту же сторону, куда был устремлен взгляд лейтенанта, майор увидел человека, неподвижно сидящего в углу.

Это был старик с совершенно лысой головой. Гладкая лоснящаяся кожа плотно обтягивала его лицо и череп. Широкие губы старика были растянуты в улыбке, которая резко контрастировала с холодным взглядом его больших, круглых глаз навыкате, похожих на голубоватые шарики из мутного стекла, которыми забавляются дети. Старик был одет в темно-синий расшитый золотыми и серебряными нитями халат, туго обтягивающий его большой, выпирающий живот, перетянутый широким красным поясом с огромными, свисающими почти до самой земли кистями. Он сидел на невысокой скамеечке, поджав под себя ноги и положив руки на колени. Но самым удивительным было то, что одежда на старике было совершенно сухой. А небольшой участок пола вокруг него был не только сухим, но еще и свободным от устилающего всю остальную площадь комнаты мусора. И еще фигура старика была словно озарена яркими лучами солнца, хотя небо над его головой было по-прежнему затянуто серой хмарью.

Майору потребовалось всего несколько секунд для того, чтобы снова взять себя в руки. Кроме старика, в комнате больше никого не было. Старик, что и говорить, выглядел в высшей степени странно, но в руках у него не было никакого оружия. Поэтому майор приподнял вверх ствол ружья, которое он все это время держал в руках, направляя на старика.

Старик никак не отреагировал на это проявление доброй воли. Он по-прежнему сидел неподвижно, вперив взгляд в пустоту перед собой.

Сделав шаг вперед, майор тронул прикладом винтовки локоть лейтенанта.

Тот, вздрогнув всем телом, обернулся. Во взгляде его было не больше осмысленности, чем в остекленевших глазах старика.

– Где твое оружие, лейтенант? – негромко спросил майор.

Тот ничего не ответил, но засунул правую руку в карман плаща, из чего майор сделал вывод, что именно там у него и лежит пистолет.

Встав рядом с лейтенантом, майор пристально посмотрел на старика. Несмотря на характерные для старого человека черты лица, кожа у него на лице была розовой и гладкой. На ней не было заметно ни единой морщинки или складочки, какие бывают даже у младенцев. Точно так же выглядела и кожа, обтягивающая кисти его рук, неподвижно лежащие на коленях.

– Эй! – негромко окликнул старика майор. – Ты кто такой?

Чуть повернув голову, старик перевел на него взгляд своих странных глаз, похожих на стеклянные шарики.

– Кто я такой? – переспросил он. – А кто ты такой, чтобы задавать мне этот вопрос?

Голос у старика был глухой и низкий. Он произносил слова негромко, старательно выговаривая окончания.

– Послушай, старик, – более резко, дабы справиться с собственной неуверенностью, обратился к нему майор. – Кто бы ты ни был, нам придется доставить тебя в Управление внутренней стражи.

– Внутренняя стража? – Старик усмехнулся. – И что же вы охраняете?

Прежде чем майор успел что-либо сказать, из-за спины у него раздался голос лейтенанта:

– Мы служим своей стране! – визгливо выкрикнул он. – Великому Кедлмару!

– А как же Пирамида? – обращаясь на этот раз к лейтенанту, спросил старик.

– Пирамида – это и есть Кедлмар!

– Лейтенант, – строго глянул на своего подчиненного майор. – Ты не на политзанятиях.

– Оставь его в покое, – обратился к майору старик. – Он всего лишь глупец, который не понимает, что происходит вокруг него. И теперь у него уже не будет возможности разобраться в этом.

Майор почувствовал, как при этих словах старика по спине его прополз холодок. И виной тому был вовсе не промозглый день.

– Прибереги свое красноречие для судебного исполнителя, – строго прикрикнул на старика майор.

Левая бровь старика едва заметно приподнялась.

– Разве меня уже в чем-то обвиняют? – с наивным видом поинтересовался он.

– Можешь считать, что тебе уже предъявлено обвинение в неповиновении властям, – заверил его майор. – Если ты сию же секунду не поднимешься на ноги и не последуешь за нами, я тебя обвиню еще и в оказании сопротивления. С такими двумя камнями на шее ты проведешь остаток своей никчемной жизни на исправительных работах.

– Мне это не грозит, – улыбнувшись, покачал лысой головой старик. – Ты, наверное, мне не поверишь, если я скажу, что я еще и тебя переживу?

– С какой стати мне тебе верить? – недовольно буркнул майор. – У меня в руках ружье, и с его помощью я без труда могу положить конец всем твоим сомнениям.

– Сомнениям? – удивленно вскинул брови старик. – Мне кажется, что сомнения испытываю не я, а ты. А ружье… – Старик усмехнулся. – Неужели ты думаешь, что меня можно напугать ружьем?

– Да кто ты такой?! – раздраженно крикнул майор.