Мятеж

Саб как бы нехотя начал описывать расширяющуюся прецессионную спираль, всё больше и больше набирая обороты. Ископаемый кит волчком вставал поперёк канала, едва не касаясь при этом собственного отражения. Стоит замкнуть таким образом метрику, Дайс помнил теорию, балб тут же скоагулирует[116]. На деле запаса ещё хватало, но даже сквозь холод премедикации Дайс почувствовал сейчас горячие клещи страха.

— Есть разворот оверштаг, отключить реверс, начинаю всплытие в субсвет.

Теперь вся мощность маршевых ходовых генераторов обрушилась на треклятый балб, проминая его всё более широкой воронкой.

Вот уже знакомым образом начало блекнуть, как бы растворяясь в черноте пространства зеркало стенок канала, вот уже забрезжили за кормой первые дохленькие радиоволны от далёких квазаров, это нехотя показался долгожданный субсвет.

Но тут снова началась знакомая фигня.

Саб принялось отчётливо тащить обратно, это трёпаный флаттер искажал вектор напряжённости поля, засасывая «Джайн Аву» назад в гибельные недра седловины.

Всё как в прошлый раз. Но мы ещё живы, а значит, сдаваться рано.

Три десятых угловых секунды, вот и всё, на что хватило всего их запаса энергии.

— Тайрен, выходим на параболу. Приготовиться.

Медленнее, медленнее, и вот они уже совсем останавливаются, если не добыть ещё мощности, это конец.

— Маяк пошёл. Тайрен, якорь!

— Апро.

Ну же, хоть что-нибудь!

— Якорь не закрепляется.

— Пробуй ещё.

— Негатив. Там пусто, мы вне Плеяд. Пора принимать решение, примар.

Дайс напоследок взглянул оставшимся глазом на обезображенную перегрузкой маску лица Тайрена. Да, вариантов теперь у нас не осталось.

— Квол, разрешаю экстренный сброс рубки.

— Фатальное разрушение прочного корпуса требует подтверждения старшего члена экипажа.

Очень, твою растак, вовремя.

— Квол, подтверждаю.

Вокорр Тайрена захлёбывался сильнее обычного. Заброс якоря дался ему из последних сил.

— Выполнено.

На какое-то мгновение вспышка разрываемых синаптических связей с размаху ударила по натруженным зрительным центрам, но слепящая волна тут же сменилась полной чернотой. Если бы не биометрия в углу гемисферы, Дайс подумал бы, что окончательно ослеп.

— Квол, где мы?

— Я, как и вы, лишился внешних рецепторов.

— Внутри корпуса есть контрольная аппаратура, я не знаю, радиационный фон, температура, перегрузки.

— Перегрузка ноль, радиационный фон находится в соответствии с источниками внутри рубки, полная разгерметизация не позволяет измерить температуру.

— Дайс, оставь его в покое. После выхода в субсвет автоматически будут выброшены буи, внешний обзор будет после фиксации первых внегалактических реперных маяков.

— Ты хотел сказать «в случае выхода». Если нас втянуло обратно в балб…

— Если нас втянуло в собственный балб, он бы уже скоагулировал, у нас тут жалкие ноль три килотонны.

— А если в балб «Джайн Авы»?

— Я не уверен, но там сейчас должен быть такой флаттер, что об этом мы бы узнали первыми. Так что дыши спокойно. Так или иначе, финал этого затянувшегося балагана уже близок.

Дайс промолчал.

— Каково это, капитан?

— Каково что?

— Потерять свой саб.

— Не знаю, я по-прежнему в рубке. Видимо, я слишком тупой, и до меня ещё не дошли свежие новости.

— Ничего, ещё дойдёт. И знаешь, если совсем накроет, лучше сам ложись в фугу[117], как Эй Джи, не дожидайся края, так будет всем проще.

— Угу, учту.

И тут Дайс почувствовал какое-то движение, рубка словно начала вращаться, сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее.

— Квол, ускорение?

— Так точно, датчики поймали кориолисову силу. Это означает…

— Что мы вращаемся и движемся, я понял. Где буи, тьма тебя задери?

Дайс с рычанием бросился листать спецификации контролов в директориях ослепшей гемисферы. Кольца своей дробью звучали как-то особенно жалко, по костям звук ходит иначе, когда вокруг вакуум. Свихнуться, о чём ты думаешь вообще.

— Если мы ещё не всплыли в субсвет, то преждевременное отделение буёв…

Ну, квол, только дай отсюда выбраться. Я тебя самолично ресетну, вот этими самыми руками.

С глухим уханьем где-то в глубине внешних оболочек рубки сработали пиропатроны.

Повисла пауза.

— Стабилизирую положение крафта.

Это доходяга квол, как ни в чём не бывало, всё-таки сумел первым поймать картинку.

К людям вожделенное чудо пришло лишь парой секунд позже, когда измученные затылочные доли наконец стабилизировали визуализацию.

Вокруг них, насколько хватало глаз, простиралась привычная мерцающая бесконечно далёкими призрачными огоньками кристально ясная пустота космического пространства.

Так.

Интересно, где это мы. Не хватало ещё заблудиться, ко всем неприятностям. Как говорится, только не в мою вахту. Никаких близких звёзд, выступов туманностей, даже свечение галактического балжа[118] с этой проекции было едва заметно — колено внутреннего рукава Ориона загораживало его свет своими молекулярными пузырями. Благодатная пустота, какой её любят «консервы» — их неповоротливым крафтам всегда не доставало свободы.