Мятеж

Еще рокошане Боровского должны были взорвать мост при угрозе его захвата. Теоретически все должно было происходить так: русские подходят к мосту, рокошане героически обороняются от наседающих москалей, оружие убитых подхватывают беженцы, которых только что обобрали, и тоже стреляют в москалей, а когда сил противостоять нашествию варваров с востока уже не останется, сам героический пан Боровский, раненый, из последних сил вдавит кнопку детонатора – и мост рухнет прямо перед русской бронетехникой.

И все бы хорошо, вот только пан Боровский, хоть ты убей его лопатой, не мог понять, зачем он должен взрывать мост, на котором он за день заработал столько, сколько зарабатывал за пять лет мирной жизни. Это кто же будет резать курицу, которая несет золотые яйца, а? Это каким же дураком надо быть?

Вот если русские танки появятся... тогда он подумает...

Стук в дверь оторвал пана Боровского от его мыслей. Это был один из его рокошан, Франсиск не помнил, как его звали.

– Цо трэба, глэпец?

– Пан Боровский, вельможный пан офицер требует до вас! Из Варшавы! Кричит!

– Где?

– Там! Там!

Пан Боровский проследил взглядом за направлением вытянутой руки и увидел стоящую у моста красную «Мазерати».

– Матка боска... Того не хватало...

Часом ранее и несколькими километрами южнее случайный охотник, или рокошанин, забредший в лес, мог видеть картину, которую не всякий в своей жизни увидит...

Антрацитно-черный огромный вертолет Сикорского даже не летел, а почти полз по земле, нигде не поднимаясь выше нескольких метров над поверхностью. Местность здесь была довольно безлюдная, здесь был лесной клин и охотничьи угодья Царя Польского, через охотничьи угодья прорубили широкие просеки для прохода машин Двора и против пожаров. Вот по одной из этих просек и крался черный вертолет, едва не состригая лопастями верхушки сосен...

– Одна минута, готовность!

– Минута, готовность!

Оружие и акваланг. Маску – в боевое положение, пристегнуть себя к аппарату, проверить подачу кислорода из общего баллона. Хлопнуть впереди сидящего по спине – готов.

Заброска...

В обширном отсеке вертолета один за другим стояли три аппарата странного вида. Черные, словно облитые резиной, с раструбами водометов и постом управления впереди, они были похожи на лодки – только очень необычные, с низкими и широкими бортами и очень толстым днищем.

Это были аппараты «Бобер», универсальные средства доставки боевых пловцов в зону мелководья. Каждая из таких лодок может двигаться как в надводном, так и в подводном положении на глубине примерно в метр. Запас подводного хода в девяносто морских миль делает ее идеальным средством тайной инфильтрации и эксфильтрации боевых пловцов, а также для действий на реках. Русские амфибийные отряды почти не имели опыта действий в речной зоне, все ограничивалось только патрулированием Тигра и Ефрата, да учениями на Волге и на сибирскихреках. Но и объект был – не из тех, какие следует считать сложными. Так, прогулка по реке, на ночь глядя.

Черный вертолет, принадлежащий спецэскадрилье, обеспечивающей доставку кронштадтских боевых пловцов, достиг наконец Вислы, лихо, как балетный танцор, развернулся, и один за другим три аппарата соскользнули по аппарели в воду, подняв тучи брызг. Вертолет отправился в обратный путь.

Только бы поляк не предал...

* * *

...Это явно был офицер – пан Боровский, хоть и гражданский в последнее время человек, мог отличить привычного к командованию пана. У шляхтича даже выражение лица особенное – надменно-брезгливое.

Пан офицер с красно-белой повязкой на рукаве ожидал его около одного из домиков сборщиков дорожной подати. Очередь стояла – рокошане не знали, что делать, то ли брать мзду, то ли не брать, ждали командира. В Польше вообще было очень ярко выражено чинопочитание и сословность...

– Меня не предупреждали о вашем приезде, пан, э...

– Будьте любезны, светлейший пан граф, сударь. Граф Виленский-Варшавский, – Ежи использовал титул одного из дедов со стороны матери, – полномочный представитель штаба обороны Варшавы и Его Сиятельства пана Мыслевского. Почему этот мост до сих пор не взорван?!

От вопроса и от тона, каким он был задан, пана Боровского прошиб холодный пот.

– Э... любезный пан граф, я принял решение пропустить беженцев и только потом...

– Вы приняли решение? – Офицер смотрел на него так, как смотрел бы на конюха, загнавшего до смерти лучшую в хозяйской конюшне лошадь...

– Пан граф, я с утра не получал никаких указаний...

Офицер огляделся по сторонам. Пан Боровский заметил, какой взгляд кинул офицер на большой короб, стоящий у ног сборщика дорожной подати, и в душе начало оттаивать. Наверное, офицер тоже...

– Балаган, пся крев! Мост заминирован?

– Так точно! – От испуга пан Боровский использовал уставную форму обращения. – Саперы еще утром изволили...

– Когда проверяли?

– Одну годину тому, вельможный пан офицер! – соврал Боровский.

– Показывайте.