Мгла

— Вы, парни, на нас не смотрите. Пейте по потребности. Просто у нас сегодня дела важные в планах, так что мы пока на просушке. Ну а вечером обязательно сядем, поговорим, квакнем с вами — за всё хорошее. Олежа — извини брат, нам правда двигаться надо. Идите, отдыхайте — вам Елена, свет Михайловна, сейчас места для проживания определит, накормит, напоит. Она у нас — зампотылу. Долгий, может останешься — поможешь чем? Соскучился по внучкам же, старый. Мы справимся. Чего там собственно? Просто оглядимся, прикинем буй к носу и домой.

Яныч подумав, кивнул.

— А ты значит, атаманишь?

— Ну, так сложилось.

— Правильно сложилось, Егорка. Кому ж ещё? Значит так командир. Лейтенант Сазонов — представляюсь по случаю прибытия к месту службы. Ну, или как у тебя здесь принято. В общем: разрешите встать в строй? Короче — я с вами, Егор. Матрешек своих, до своих довез, можно и с мужиками подвигаться. Возьмешь с собой по-корифански? Там и поговорим заодно, — и покосившись на головы насаженные на колья, возвышавшиеся над линией забора, добавил, — вам тут, вижу, тоже не скучно было. Есть что рассказать, наверное. Только пожрать, наскоряк, дайте чего — три дня на голом адреналине и желудочном соке. Или сухим пайком, с собой — в дороге закинусь.

… В городские кварталы заезжали как положено, с головным дозором из двух бойцов на велосипедах, следующих чуть впереди ядра группы. В головняке: Серега и Шептун. На передней телеге юный Данька за водилу, и мы с Кочей. На замыкающей: Чера с Амазонкой.

Перед выездом я недолго поразмышлял о том, не рискованно ли будет, выставлять на всеобщее обозрение такое богатство. Всё-таки: две телеги с лошадьми, да ещё грузовые велосипеды: по нынешним временам, вполне достаточный повод для того, чтобы у кого-нибудь алчно глазоньки загорелись, ну а ручонки к топорам потянулись непроизвольно. Однако, подумав, решил выдвигаться именно такой колонной. Разрозненные одиночки и мелкие группы не рискнут посягнуть на имущество, принадлежащее организованной, неплохо вооруженной и экипированной, совсем не маленькой стае. У которой даже униформа имеется. А те банды, что покрупнее, если они уже появились, конечно, тоже маловероятно — что решатся ввязываться в драку с очень сомнительным исходом, рискуя положить кучу пехоты и серьёзно ослабить себя. Воины нашего хирда: и выглядели и были «обстрелянными», вдоволь нюхнувшими вражьей кровушки; на мир, с высоты телег, взирали орлами — без тени страха и сомнения в собственной крутости и мощи. Льстили себе, конечно — не без этого, но общий вектор их настроения мне нравился. Да и любой шакал — этот запах молодых львов: победителей и завоевателей, за квартал почует и скроется в каменных джунглях. Ну а ежели не разнюхает — мало ли, может насморк его одолел или иные проблемы с обонянием возникнут у болезного, то ментальное лечение ему в помощь.

И вообще, мы должны продемонстрировать всему растерянному, мечущемуся и не знающему куда приткнуться народцу, не только спокойную силу, уверенность и организованность племени, но и его богатство. Сочетание силы и успеха притягивает к себе гораздо сильнее, чем одна грубая сила, более ничем материальным не подкрепленная.

… - Я тебе так скажу: повезло вам, просто дико, дружище, — выслушав рассказ Олега, резюмировал я, — но и ты молодчик — не завис, не растерялся.

… Трансформация мира застала их семейство на ночной трассе, посреди лесостепных просторов юга области. До города было не так чтобы уж очень далеко — километров двести пятьдесят, примерно. Будь Коча один — за три, ну, край, четыре дня — дошлепал бы себе, ножками. Но с ним была жена и девчонки. Ситуация казалась, да и на самом деле была — гиперэкстремальной. Один мужик и три красивых, половозрелых девахи — посреди дикой теперь, степи. В новых реалиях — это было очень чревато. А из оружия: монтажка и складной нож. Да неукротимое мужество и решимость: отца и мужа.

Ночь досидели в остывшей машине. С рассветом первые истеричные порывы барышень немного подутихли. Отведя женщин в небольшой березовый околок, неподалеку от трассы и усадив вокруг разведенного партизанского костерка, глава маленького прайда вышел на большую дорогу. Через три томительных часа, полных тяжелых размышлений и совсем небогатых здравыми идеями — карта, наконец, легла как надо. На размочаленном проселке неподалеку — выходящем на федеральную трассу от какого-то аула, показалась телега. Хозяин — пожилой, но крепкий казах, выслушав Кочину просьбу отвезти семью в город, немного подумав, внимательно посмотрел на — без команды выбравшихся из леска глупых куриц и предложил подождать, пока он съездит в аул за продуктами в дорогу. Подумав и посмотрев на доверчивых белокурых овечек ещё — изменил предложение на: «садитесь, чего мерзнуть будете? До меня доедем, поедим, чаю выпьем. Отогреетесь, соберем чего в дорогу, да и поедем куда вам надо…»