Между ударом и надеждой. Часть I

Отец кинул взгляд на комлинк.

- Да и на Корусанте ты явно засиделся.

- Ты боишься, что я расслаблюсь.

- Я не могу тебе этого позволить.

Глаза почему-то начали слипаться, а желание вставать с кровати пропало напрочь.

* * *

Мальчишка заснул. Спящий Люк выглядел вполне невинно. А вот ему пора уже было отправляться на совещание, которое и так перенес учитель.

* * *

Сумерки сгустились на Дагоба. Древний Магистр смотрел в небо, сжимая гимеровый посох. Ужас, боль и страх расплывались волной еще пока несфокусированной энергии. Так знакомо и в то же время ново. Таким когда-то был Энакин Скайуокер, нынешний ученик Сидиуса.

Что ж, Императора можно поздравить: он обзавелся еще одним сильным одаренным. Ситхи всегда гонялись за Силой и шли путем могущества.

Только за двадцать лет триумфа Темный Орден забыл, что иногда сила тоже слабость.

Сила Света в слабости Тьмы, обратное тоже верно. Пора напомнить им позабытые истины.

Если мальчишка выживет и станет сильнее, это не страшно, можно обратить его же Силу против него.

Как говорил когда-то Дуку: чем выше задерешь нос, тем ниже упадешь.

Но лучше бы юнец отправился в иной мир Силы, тогда было бы гораздо проще. Ибо ситхи допускали ошибки. "Привязанность мешает цели" - знали воины Света.

Подобная слабость была даже у Сидиуса. Он мог бы убить учителя учителей, если бы не поспешил на помощь к своему ученику. Связь в Силе - достаточно интересная вещь.

Ордена поменялись местами. Теперь скрывались джедаи, но война продолжала идти.

Ваши комментарии ускорят написание продолжения)))

========== Прошлое - будущее (интерлюдия между главами) ==========

Император прислушался к Силе. Кажется, улеглось. Вейдер смог справиться с ситуацией, несмотря на то что ему самому пришлось тяжело. Мальчишка пробуждал в ученике слишком много эмоций. Вейдер не мог быть равнодушным к собственному сыну, и, как бы ни было сложно, подпускал его к себе. Впрочем, младший ситх еще не понимал, что не зря мучается и что в будущем это окупится.

Будущее и планы, всегда планы...

Император все помнил и ничего не забывал.

Он помнил девушку с теплыми карими глазами, которую когда-то не устроила роль просто красивой куклы на троне, символа традиции. Принцесса Тида, королева Набу, а затем и сенатор сектора Чоммел.

Падме Амидала не хотела играть по чужим правилам, именно за это ее уважал сенатор Палпатин, поспособствовавший ее карьере. Истинная дочь семейства Наберрие хотела быть живой, настоящей, сражаться за людей, а не за красивые слова. Эти самые качества и привлекли любовь Энакина Скайуокера.

Он помнил один из разговоров в Красном кабинете. Разговор наедине, время, когда можно снять все маски... почти снять маски.

Набуанское приветствие прозвучало напоминанием о том многом, что их объединяло.

- Мон с Бейлом переживают за данную ситуацию, - произнесла она.

- А также за свои полномочия.

- Лучше б за людей переживали.

- Поэтому ты рядом с ними?

- Держи друзей близко, а врагов еще ближе. Вы так учили.

Учил, да, но этого оказалось недостаточно. Времени всегда не хватало, а ведь уже так давно, на одном из семейных торжеств он заприметил смышленую малышку.

- Есть положения гораздо выгоднее. Ты можешь подняться выше.

- Выше? Зачем мне власть? Я хочу что-то делать, всегда хотела.

- Ты играешь, - легкое отчитывание, ибо он, ситх, смутно чувствует надвигающуюся опасность. - Ты ходишь по краю.

Рука Амидалы тут же чуть коснулась живота. В девочке что-то изменилось. От нее веяло Силой... Энакин, Энакин... О чем ты вообще думал?

- Я помню, кто привел меня к трону на Набу. И о родственных связях тоже не забываю, - сказала Амидала.

Такая разумная и собранная... Как же она могла поступить так опрометчиво?

- Ты беременна, - такое простое заключение, из-за которого теперь придется менять все планы, так как время теперь было ограничено.

- Заметно? - на лице испуг.

И все, в ней нет и следа политика.

- Остальным нет, а я, как ты понимаешь, не собираюсь портить твою политическую карьеру и не дам испортить другим. - Он на секунду сделал паузу. - Отец ребенка Энакин, не так ли?

Она кивнула.

- Остерегайся джедаев.

- Почему?

- Ребенок, скорее всего, будет одаренным.

Скорее всего. Он уже чувствует это, а для Энакина это вообще будет очевидно.

- И джедаи, естественно, захотят его забрать.

Чего сам Сидиус никак не мог позволить. Такое отдавать врагу нельзя ни в коем случае.

- Я не допущу этого.

Может, все действительно к лучшему. Когда-то он позволил джедаям спасти жизнь Амидале, и такое не забывается. А терять умного и верного союзника из-за разногласия по джедайскому вопросу ему не хотелось. Мать, защищающая свое дитя, на многое способна...

- На Набу самой большой важностью считаются именно дети, - напомнил он.

- Мой ребенок будет со мной.

Он был уверен, что Энакин скажет то же самое. Не зря говорят, муж и жена - одна Сатана.

- Отступись хоть на время.

Палпатин всегда знал, что с этой девочкой нельзя спорить. Ее невозможно заставить, но можно убедить.

- Не могу.