Между сном и явью

Спустя день, наслушавшись упреков и советов врачей, Павел не спеша спустился вниз в больничный парк. Здесь был тихо и спокойно. Только далеко, за зеленым забором, слышалось бодрое «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью». Павел погулял по парку, оглядывая мощные гипсовые статуи рабочих, колхозниц, бравых и подтянутых спортсменов и спортсменок, когда тишина нарушилась ревом моторов.

У забора стоял человек в больничном и жадно смотрел вверх. В чистом голубом небе, словно птицы, кувыркались легкокрылые самолеты. Павел и сам остановился, увлекаясь необыкновенным зрелищем. Вот самолеты собрались в один строй, словно птичья стая, а затем стали демонстрировать чудеса. Шестерка истребителей подарила зрителям "тюльпан" - одну из самых эффектных фигур группового пилотажа. Вдали слышен был восторженный шум и шелест аплодисментов. В течение получаса летчики совершали пируэт за пируэтом. И снова - аплодисменты.

- Эх, здорово! Что вытворяют, а? Гордость берет! – сказал незнакомец.

- Красота! Вот молодцы! – откликнулся Павел.

Вдали на трибуне было слышно:

- Да здравствуют сталинские соколы! Ура!

- Ура!!!

- Да, наша авиация сейчас сильна. Если нужно – достойно встретим врага и врежем ему! Если нужно – проложим новые сталинские маршруты, не хуже товарища Чкалова, - говорил человек, смахивая скупую слезу.

- Да, трудно себе представить! Это же надо – через Северный полюс – в Америку! Раньше об этом не могли и мечтать!

Познакомились. Человек в больничном оказался летчиком. Звали его Всеволодом.

Они сидели на скамейке, вдыхая запахи магнолий, и увлеченно говорили о ситуации на дальневосточной границе, в Европе, в Испании, где Всеволод побывал, был сбит и вывезен представителями Красного Креста.

На аллейке показалась фигура человека в белом, немного измятом летнем костюме. Павел узнал давнего знакомого Кирилла Аполлоновича Щедрина. В руках у него был пакет.

Извинившись, Павел покинул летчика и радостно обнял Кирилла Аполлоновича. Тот сразу заговорил, блеснув на солнце очками:

- А я смотрю, вас нет и нет. Думаю, где же мой неизменный шахматный партнер? Понимаете, батенька, сразиться не с кем.

- Так уж и не с кем? – улыбался Павел.

- А потом я узнаю, что вы здесь, - Кирилл Аполлонович снял очки и его голубые, льдистые глаза, с морщинками у век, по-доброму смотрели на Павла. – Что, здорово прихватило?

- Да есть немного. Помните, я в горы собирался. Ну, там меня…

Павел махнул рукой.

- Ай-я-яй! Нельзя же так! Вы должны беречь свое здоровье. Вам, батенька, еще державу строить. И защищать ее. И семью создавать.

Павел улыбнулся:

- Надеюсь все успеть.

Они пошли в дальний угол парка и сели на скамейке под блестящей листвой липы. Залетевший в парк ветерок приносил запахи георгин. Побежал тихий задушевный разговор. Павлу нравилось беседовать с пожилым, многое видавшим человеком, узнавать его суждение.

Он спросил:

- Ну, что, Кирилл Аполлонович, видели в небе выступление наших летчиков?

Кирилл Аполлонович развел руками:

- Батенька, но ведь это просто чудо. Такое мастерство! Как там говорят – асы! Ну, просто – боги небес!

- Боги небес? Интересно сказали.

- А вы читали что- нибудь по германо-скандинавской мифологии?

- Нет, наверное…

- Так вот, там асы – это высшие боги. Ну, там, Один, Тор.… Но это просто сравнение. В данном контексте слово ас - французское. Означает «туз», или человека, достигшего первенства в своей области…

- Удивительно. Не слышал, спасибо, буду знать. Часто мы употребляем слова, не зная их значения.

- Но вот, что я думаю, Павел Алексеевич. Все это мастерство, петли в воздухе, все это хорошо. Но главное, чтобы в нужный момент, когда начнется война, армия не подвела и показала свое мастерство.

- А что, Кирилл Аполлонович, у вас на это счет имеются сомнения? Поверьте, мы сильны и если завтра война – мы можем дать надежный отпор.

- Хм, сомнения… - Кирилл Аполлонович снял очки и протер их замшевой тряпочкой. – Павел Алексеевич, вот вы человек военный, многое видите и закрываете глаза, выдаете желаемое за действительное.

- Что вы имеете ввиду?

- Да вооружение то у нас слабее, чем у них. И танки, и самолеты. И с дисциплинкой не очень. Если я по одним публикациям делаю такой вывод, вам - то должно быть виднее. Разве конфликты на Дальнем Востоке и баталии в Испании это не доказали?

- Вы правы, - вздохнул Павел. – Отдельные недостатки есть. Слишком много средств мы направили на индустриализацию, в военной области что-то упустили. Но, скажу коротко, – скоро перевооружение. Ошибки Испании учтены.… Спустя пятилетку мы будем еще сильнее.

- Слишком долго ждать, батенька! Враг у наших ворот. Война не за горами, разве вы не чувствуете?

- Да, фашизм видимо не остановится перед завоеванием Европы. Но, мне кажется, Гитлер, вряд ли пойдет на восток, оставив за спиной Англию и Францию, страны, которые сильнее его и которые унизили Германию, навязав Версаль…

- А Япония?

- Японии мы щелчок по носу дали. Она вряд ли сунется…

Кирилл Аполлонович вдруг как-то посерьезнел, оглянулся, и заговорщически наклонившись к Павлу, зашептал: