Между Севером и Югом

Девушка протягивала руки в сторону заходящего солнца и, судя по движению губ, что-то говорила.

Если бы Джордж был более романтичной натурой, то, вероятно, принял бы ее за дух какой-нибудь древнеиндейской жрицы. Но ему и в голову не приходило сомневаться в реальности девушки, тем более что, закончив говорить, она качнула головой и кокетливо поправила свои чудесные волосы тем непередаваемым движением, каким их поправляют девушки всего мира.

Не сводя с нее восторженных глаз, Джордж осторожно поднялся на ноги.

В этот момент незнакомка повернулась к нему лицом — и их взгляды встретились. Джордж улыбнулся, а девушка нахмурилась и, прикрывшись одной рукой, сделала неожиданно сердитый жест другой, словно отгоняя наваждение или отсылая прочь самого Джорджа.

Он ничего не понял, покачал головой и шагнул вперед. Но девушка тут же повернулась и мгновенно исчезла.

Молодой человек растерялся. Затем бросился к входу в храм, над которым нависало нечто вроде портика, поддерживаемого двумя большими, не менее двух ярдов в диаметре, темно-коричневыми колоннами. Зайдя за них, Джордж ничего не смог рассмотреть в темноте, а потому вернулся к самолету.

В субтропиках ночь наступает практически мгновенно, не предваряемая долгими сумерками, поэтому молодой человек заколебался, не зная, что предпринять дальше в этой поистине фантасмагорической ситуации. Наконец он решился.

К тому моменту, когда солнце окончательно закатилось за горизонт и наступила душная ночь, Джордж уже входил под своды храма, держа в руках немилосердно чадящий кусок пластмассовой панели, который он отодрал от внутренней обшивки самолета.

Стены храма были сплошь покрыты причудливыми, прекрасно сохранившимися барельефами, аллегорически изображающими солнце. Оно представало то в виде гигантской птицы, теряющей свое оперение, то в виде огромной рыбы, мечущей икру, то в виде человека, по каплям истекающего кровью.

В центре первого зала Джордж наткнулся на каменное изваяние высотой в три человеческих роста. Передняя часть истукана была поистине страшна. Он стоял в угрожающей позе, оскалив каменные клыки. Могучие когтистые лапы грозно нависали над головой сыщика, готовые схватить его за то, что он имел дерзость приблизиться. Но когда Джордж обошел изваяние, то увидел то ли лицо, то ли морду, торжественно улыбающуюся, и две руки, воздетые в приветственном жесте.

Слабый свет самодельного факела не позволял осмотреть весь зал, но молодой человек был абсолютно уверен, что лестница, ведущая к обелиску, находится где-то в глубине храма. Поэтому Джордж миновал истукана и направился дальше.

Через небольшой проем, охраняемый двумя каменными индейцами, он попал во второй зал, намного меньше первого. Тут царила кромешная тьма, а тишина была такой, что можно было услышать собственное дыхание. По стенам плясали тени, отчего казалось, будто резные изображения шевелятся.

В центре этого зала находился небольшой постамент, на котором покоился каменный шар, по всей видимости тоже изображающий солнце. От шара отходило множество человеческих рук, направленных в разные стороны. Некоторые из них были отколоты и валялись на полу, однако те, что сохранились, указывали на выходы, которых в зале оказалось не менее десяти.

Поднеся факел ближе, Джордж внимательно присмотрелся к этим своеобразным указателям. На ладони каждой руки было высечено изображение. На одной солнце проливало свои лучи на землю мелким дождем, на другой орел падал вниз, пронзенный стрелой, на третьей красовался вооруженный индеец. Молодой сыщик без колебаний выбрал изображение обнаженной девушки с протянутыми вперед руками.

Пройдя через вход, на который указывала эта рука, Джордж оказался в небольшом, совершенно пустом помещении, усыпанном осколками камней. В стене, расположенной напротив входа, некогда находилось изваяние, ныне полностью разрушенное. На его месте зияла пробоина, словно бы проделанная изрядным зарядом динамита.

Подойдя ближе, Джордж поднял свой факел и увидел, что в глубине проема виднеется винтовая лестница, круто ведущая наверх.

Таинственная обстановка, гнетущая тишина, догорающий факел, грозящий оставить его в полной темноте, — все это заставило Джорджа заколебаться. Он находился в на редкость необычной ситуации, самые неожиданные события следовали одно за другим, не давая ему ни малейшей передышки.

Прикурив от чадящего обломка панели и мысленно собравшись с духом, Джордж решительно шагнул в пролом и стал подниматься по ступеням. Судя по всему, сейчас он находился в самом центре гигантской скалы и медленно, словно какой-нибудь червяк, вползал в ее необъятные недра. Воздух был затхлым, а ступени — древними и стертыми. И все же Джорджа не покидало ощущение, что совсем недавно здесь уже кто-то проходил. Поэтому, поднявшись еще немного, он почти не удивился, обнаружив окурок.

Подобрав его и осмотрев, сыщик невольно усмехнулся, вспомнив рекламу тех самых сигарет, благодаря которым он выиграл поездку в Аргентину, обернувшуюся столь экзотическим и опасным для жизни приключением.