Между небом и землей

Моя магия сжалилась надо мной и предательски прозрачная стена начала восстанавливать свою материальную основу, пока последний открытый островок не закрылся от моего взора, бетонной поверхностью.

Я тяжело выдохнула. Силы покидали меня и я безудержно бросилась на кровать, дав выход накопившимся слезам.

Глава четырнадцатая

Мне стоило больших усилий открыть глаза. Я лежала на кровати уткнувшись в мокрую от слез подушку. Как уснула не помню, сознание вновь и вновь возвращалось к последней увиденной сцене.

Потратив целый час, чтобы привести и себя и свои мысли в порядок, я решилась выйти из кельи. Но сделав шаг, натолкнулась на сидевшего у порога Томаса. Он прислонился спиной к дверям моей кельи и согнув одну ногу в колене, дремал.

Двери разъехались в стороны и Томас наверное упал бы, если бы не выработанная за годы тренировок реакция. В ту же секунду он вскочил и наши взгляды встретились. Неужели он провел тут всю ночь?

— Ева! — Томас сделал несколько шагов вперед и я отпрянув в сторону, сама того не ожидая, впустила его в келью. За спиной Томаса двери вновь закрылись, — нам необходимо поговорить.

Мой пульс подскочил, стоило нам оказаться наедине. Я так долго этого ждала, но получив желаемое вдруг испугалась, отступая все дальше и дальше к стене.

— И давно ты тут? — задала я вопрос, который сейчас интересовал меня, кажется больше всего остального.

— Всю ночь! — без колебаний ответил Томас и прищурился.

— Твоя девушка наверное волнуется там одна, — я кивнула в сторону соседней кельи.

— Она была там одна всю ночь, Ева! — мне показалось, что Томас тоже обладает даром читать мысли, мои как раз сверлили душу предположениями о том, что происходило ночью в келье Томаса, — Боги, неужели ты подумала, что…

Я опустила глаза, чувствуя, как жар охватывает щеки — ни скрыть, ни спрятать. Прямое подтверждение его слов было написано у меня на лице.

— Ева, послушай, — теплые руки Томаса коснулись моего лица и сердце в груди подпрыгнуло, подняв голову, наши взгляды встретились, — в день, когда все мы подумали, что ты погибла, моя жизнь тоже остановилась. Я не пытаюсь оправдаться, я хочу чтобы ты знала, что без тебя мне все равно где я, с кем я и жив ли вообще. Только рядом с тобой мое сердце бьется, а в венах не стынет кровь. Я уже говорил, что никуда больше не отпущу…потому что люблю тебя.

Если бы я умела останавливать время, я бы остановила именно это мгновение, когда его глаза излучали бескрайнюю нежность и безграничную любовную тоску и муку по любимому человеку. Небо его глаз сводило меня с ума, укачивая на волнах бурлящих чувств. Сердце трепетало, словно крылья бабочки, и мне стоило огромных усилий не упасть в его объятия прямо сейчас.

— Томас, — попытка что-то сказать выдала мой дрожащий от волнения голос, а его взгляд тут же скользнул по шепчущим губам и лицо Томаса стало медленно приближаться, — я так не могу, — сорвалось с моих губ и я опустила глаза, а Томас замер на полпути от поцелуя. О, Небеса, как же я хотела почувствовать снова его губы на своих, ощутить это магическое притяжение, распахнувшееся навстречу сердце без признаков сомнений и сдержанности. Но нет…

Та девушка стояла между нами, и хоть я верила в любовь Томаса, но Деми все еще оставалась с ним, в его келье, в его постели, в его жизни в качестве…невесты.

Я вздохнула, отчасти с облегчением, поняв, что мои подозрения не оправдались и Томас провел ночь не с Деми.

— Ева, — Томас заглянул ко мне в глаза, осторожно беря меня за руки и прижимая их к груди, если тебе нужно время…я буду ждать, но никуда не уйду. Я буду рядом с тобой, Деми сегодня же покинет Орден, вернется в Лондон. Ей придется принять это.

— Она ведь любит тебя, — чувства вдруг охватило противоречие. С одной стороны, все казалось логичным и Томас должен был разорвать с ней отношения, если хотел быть со мной, а с другой стороны, тот факт, что Деми не виновата в том, что ее чувства оказались не взаимны, вызвал во мне жалость к этой девушке.

— Но я ее не люблю, — уголки губ Томаса тронула грустная улыбка, — с момента нашего знакомства только одна девушка полностью завладела моим сердцем, — в глазах блеснули искорки и кажется даже ослепили меня, потому что я не смогла отвести взгляд, завороженная их блеском. Раскрыв пальцами мои ладошки, Томас прижал их к своей груди со стороны сердца, будто призывая послушать его стук, — я очень хочу, что бы эта девушка вернулась ко мне.

Его губы накрыли мои и поглотили меня в водовороте чувств, противиться которым — значит идти против себя, против своего сердца. И я не смогла, меня качнуло, но Томас одной рукой подхватил меня под пояс и прижал к себе. Я ответила, моя любовь взывала к этому, магия внутри меня билась в эйфории, переполненная счастьем наверное даже больше меня самой.

Я несмело ответила Томасу не в силах сдерживаться, и почувствовав это, он усилил напор, отчего я напрочь выпала из реальности, расстворяясь только в нашем поцелуе.