Между небом и землей

Я же снова ухватилась за невидимый воздушный канат, который приподнял меня в воздух до самой крыши и опустил на ее пологую часть. Рваные обугленные края дыр зияли в черепице и я не стала медлить, снова опускаясь на колено. Под моей рукой остатки лавы сходили на нет, огонь утихал, а прожженные магмой дыры стали нарастать новым камменным тёсом.

Ночной ветер прошелся по моим волосам, отбрасывая локоны назад и я на пару минут прислушалась к себе. Вздохнула с облегчением. Успела!

— Ты? Ты все же пришел! — услышала я голоса снизу и выпрямившись, бросила взгляд туда, где все еще на сырой земле сидели двое. Третья фигура в черном подошла и опустилась рядом, рассматривая окаменевшую руку.

Я разочаровано вздохнула, как не вовремя появился этот третий, ведь я думала, что уже со всем справилась.

— Я знал, что вы не остановитесь, — прозвучал голос и мое сердце пропустило удар. Нет, этого не может быть! Все внутри сжалось, когда фигура выпрямилась, разминая пальцы в черных кожанных гловелеттах, — и это зашло слишком далеко!

— Помоги закончить начатое и мы все объясним!

— Ты не в своем уме, раз просишь об этом! — жестко ответил третий и мои ноги подкосились, чувствуя навалившуюся тяжесть, в горле пересохло и меня бросило в жар, будто поглощенный огонь охватил всю меня. Мое бедное сердце, вновь неистово застучав, рвалось вырваться из груди. Этот голос ворвался в мое сознание, моментально сформировав образ такого милого сердцу лица и глаз полных облаков и небесной синевы.

— Томас! — одними губами пробормотала я и испугалась, что мой голос снова исчезнет, под воздействием сильных эмоций.

— Но у меня есть вопросы и мне все равно кто из Дьюардов будет на них отвечать! С вами разберемся позже! — фигура в черном опустила руки, в которых тут же начали скапливаться световые прожилки и я закричала.

Одно лишь имя.

Громко. Яростно. Изо всех сил.

Чтобы не оставалось сомнений, что мой голос меня не подведет.

Все вокруг замерло. Три фигуры внизу, три пары глаз, что пронзили меня своими взглядами. И я.

Застывшая на месте под звездным небом, освещаемая лишь лунным светом, не сводя глаз с того, чья маска медленно сползала с лица.

Я увидела любимые черты лица, взлохмаченные волосы и взгляд, от которого по всему телу прошла мелкая дрожь.

— Что происходит? Откуда она знает кто ты? — первый придерживая отяжелевшую руку, изумленно перемещал взгляд то на меня, то на Томаса. На пороге появился Кай, услышав мой крик и Купер, напрявляя ружье на Томаса.

— Нет, Купер стой, пожалуйста, не стреляй! — взмолилась я и уцепилась за воздушный канат, что бы спуститься вниз, — прошу, только не стреляй! — почувствовав землю под ногами, я повернулась к Куперу, с глазами, полными мольбы. Мои губы дрожали, и не знаю, что он в них прочитал, но ствол опустил, и я снова повернулась к стоявшему без движения Томасу.

— Ты кричала, — осторожно и с подозрением оглядывая Томаса, буркнул Кай. Имя, вложенное в мой крик, говорило само за себя. Он понял, кто перед ним.

— Это сейчас не важно, — прошептала я и сделала шаг вперед. Одновременно со мной его сделал и Томас, маска выпала у него из рук, в тот момент, когда он рванул вперед, за секунды преодолевая расстояние между нами. Порыв воздуха чуть не сбил меня с ног, когда Томас резко остановился вплотную ко мне, не прерывая зрительного контакта.

Я не могла оторваться от любимых глаз. Его глаза сверкали, заглядывая в самую душу, но лицо было таким напряженным, будто он не верил своим собственным глазам. Горячие руки подхватили мое лицо, запустил пальцы в волосы и я перестала дышать.

Время остановилось.

* * *

Он всматривался в меня, обводил взглядом лицо, словно заново фиксировал все черточки.

— Ты не Лаура! — выдохнул он горячо, его хриплый голос окончательно подкосил меня, а сердце заставил трепыхаться еще сильнее.

— Нет, я не Лаура, — сморгнув подступающие слезы, подтвердила я, накрывая его ладони своими и снова воссоединяясь с ним во взгляде, — Томас!

Его имя помимо моей воли слетело с моих губ, как тонкий, нежный шелк и в это же мгновение их накрыл до безумия жаркий, неистовый, полный внутреннего исступления поцелуй. Жадный до умопомрачения, до слабости в ногах и бешено стучавшего сердца, его поцелуй захватил меня в плен, но сколько он продолжался, я понять не могла. Все мои мысли были поглощены только им, и я прижалась к нему всем телом, отвечая с той же жаждой и томлением, с тем же ненасытным голодом, накопленным за этот год.

Ничто в этот момент не существовало, только я и он. Только мы. Только поцелуй, в который мы вложили все свое оставленное в этот момент одиночество и тоску по любимым.

Воздуха не хватало и мы прервали поцелуй, что бы перевести дыхание. Но глаз друг от друга не отрывали.

— Ты жива! Ты здесь! — охрипшим голосом, тяжело дыша, прошептал Томас, прижимаясь лбом к моему.

Все еще слабо владея собой, я возвращалась в сознание и этот бренный мир, дрожа всем телом от переполнявших меня чувств.

— Это правда ты? Не сон? — с болью в голосе переспросил Томас.