Между небом и тобой

Короче, со спины он был вылитый Эдриан Пол, и я забыла обо всем и полезла прямо через загородку, завороженно уставившись на широкую спину и мечтая только об одном: пусть личико тоже соответствует!

Это осталось тайной, ибо пират салютовал Рокко и Эбби бокалом шампанского и куда-то смылся, а я застряла в проклятых розочках, прижав к груди несчастный невестин букет и проклиная все на свете.

Потом я пыталась найти Рокко и узнать у него имя пирата, чтобы пойти и немедленно ему отдаться, но новобрачные к тому времени уже собрали вещички и отбыли в свадебное путешествие. Молчаливый гигант, оказавшийся старшим братом Рокко по имени Луиджи, транспортировал мое безвольное и готовое на все тело до моей квартиры. Нет, не ждите ничего скабрезного: Луиджи помогала маленькая и глубоко беременная женщина с некрасивым, но очень жизнерадостным личиком — его законная и любимая (судя по пяти маленьким пацанятам-погодкам) супруга. Вдвоем они внесли меня в мою квартиру, уложили на диван, поставили на столик рядом бутылку минералки, подсунули пачку аспирина и уехали.

Я лежала в приятной полутьме, прижимала к груди полурастерзанный букет Эбби и думала о Сексе с большой буквы «С»…

Невинность я потеряла довольно поздно — в девятнадцать лет. И вполне классически — на заднем сиденье автомобиля. Клайв Истерн, самый симпатичный мальчик в колледже, соизволил обратить на меня внимание, а когда дошло до дела, и сам уж был не рад — но положение секс-символа обязывало. В поту, смущении и муках мы распрощались с моим девичеством, а еще через пару дней я распрощалась с Клайвом и уехала в университет.

К двадцати двум годам я выяснила, что секс — это довольно прикольно, приятно, полезно и необременительно. Главное — не переводить его в иную плоскость — туда, где знакомство с мамой, первые подарки на Рождество в виде галстука и запонок с твоей стороны и сексуального белья с его…

Девяносто девять процентов пар идут именно по этому пути, в результате через год-два после свадьбы мужчины тихо и робко сетуют друг дружке на ухо: куда делась та веселая и отвязная девчонка, с которой мы кувыркались на любой горизонтальной — если повезет, конечно, — поверхности, и откуда взялась эта зануда, вечно недовольная всем на свете и постоянно страдающая то месячными, то головной болью?

Я принадлежала к оставшемуся одному проценту — я никогда не хотела серьезных отношений. Меня вполне устраивали мои скоротечные романы и прекрасные отношения с партнерами даже после расставания. Без ложной скромности скажу: ни один парень меня не бросил. Я всегда уходила первая. Как кошка, которая гуляет сама по себе.

А потом со мной случился Он…

Мне двадцать три, ему двадцать девять, он красив, хуже того — он обаятелен, и у нас абсолютно одинаковые характеры. Как и я, он ненавидит обременительные и долгие отношения, видит в сексе только радость бытия и презирает тех девчонок, которые уже после второго свидания начинают называть своих парней «зайчик» и «милый».

У него щетина на щеках, у него горячие черные глаза, у него сильные, спокойные руки, он заводит так, что ты кончаешь на третьей минуте…

Короче, я влюбилась. Насмерть. Навсегда.

И, как и все влюбленные на свете, не желала понимать простой вещи: именно в тот момент, когда он узнает о моей любви, он меня и бросит. Потому что — смотри выше.

Разумеется, он меня бросил.

И мне стало все равно. Кто-то появлялся, был рядом, куда-то водил меня, что-то делал со мной по ночам — мне было все равно. Я помнила только одни руки и одно тело. Одни губы, один запах, одну улыбку — все остальное было несущественно.

Я раскладывала свое прошлое на секунды и мгновения счастья, я ковырялась в гноящихся ранах своего сердца, я снова и снова видела его во сне — и просыпалась в холодном поту, точно зная, что никакого повторения не будет…

Пять лет назад я встретила его в одной компании — и чуть не потеряла сознание от ужаса и тоски.

Лысенький мужичок с пивным круглым брюшком самодовольно прижимал к боку худую обесцвеченную блондинку со злым и тревожным лицом. Болтал что-то об акциях и о том, что на будущую весну они купят трейлер и стиральную машину… Обесцвеченная бдительно рыскала взглядом вокруг — ни дать ни взять маяк на мысе Спируога. Не покушается ли кто на наши рубежи?! Вот мы им!

Я смотрела на мою единственную любовь и медленно умирала от тоски и стыда. Золотые башни и изумрудные сады моей души, хрустальные дворцы и небесные песни моей любви — кому вы все были посвящены?! Вот этому маленькому, тщедушному мужичонке?

И всем моим жемчугам и яхонтам, миро и меду, елею и огню, лотосу и смирне, всей безграничной и беспредельной любви моей — всему этому он предпочел злобную крашеную выдру с ее мечтой о новой стиральной машине и трейлере?! Именно это казалось самым унизительным — променяй он меня на Мисс Огайо, было бы, наверное, не так паскудно…

Ух как я напилась в тот вечер! И до сих пор не жалею об этом.