Между нами тает лед

В голосе Кирилла нет и тени сомнения. Его тон вселяет в меня немного уверенности: я надеюсь, что все будет именно так. И я спешно выхожу из машины, бросая вскользь взгляд на Кирилла, держащего Даню на руках. Уголки моих губ немного приподнимаются, потому что я не могу сдержать улыбки: уж больно мило они выглядят.

Забрать свидетельство о рождении мне удается быстро. Несколько подписей и документ оказывается у меня в руке. И я сразу же торопливо бегу к машине. Кирилл мне не звонил, а меня не было почти полчаса. Но я верю словам Кирилла: если не звонил, значит он отлично справился без меня.

Как только я сажусь в машину, то спрашиваю:

-Как вы тут без меня, все хорошо?

-Все хорошо.

Кирилл даже не смотрит на меня, а все его внимание обращено на лежащего в его руках Даню.

-Мы даже не плакали. Правда, сынок?

Даня в ответ что-то кряхтит, и я расцениваю это как «да». Что ж, хорошо, что мое беспокойство было излишнем. Судя по тому, что я вижу, Кирилл справился лучше, чем я от него ожидала. Меня умиляет то, как Кирилл разговаривает с нашим сыном, но я не подаю вида.

Когда Кирилл передает мне Даню, я указываю на папку с документами, которую предварительно положила на переднее сидение.

-Посмотри, Кирилл. Даня теперь полноценный гражданин нашей страны.

Я хочу, чтобы Кирилл увидел, что я не соврала. И что Даня носит его фамилию и отчество. Почему-то это важно для меня. Я так сильно переживала после той нашей ссоры. Тогда я осознала, что не имею права так поступить с Кириллом. Мои стены, которые я воздвигла перед собой, как только узнала о беременности, стали потихоньку рушиться. И в этом заслуга или вина, пока еще не решила, Кирилла. Я вообще не ожидала от него такого рвения. Учитывая, при каких обстоятельствах судьба свела нас вместе.

-Власов Данил Кириллович, - зачитывает Кирилл вслух, вырывая меня из мыслей.

В его голосе я слышу слегка улавливаемые нотки гордости и улыбаюсь. Рада, что он рад.

-Прости за тот разговор, я… даже не знаю, почему была так категорична.

-И ты прости меня. Я был груб, - Кирилл смотрит в зеркало заднего вида, чтобы поймать мой взгляд, - но тогда я точно знал, что не отступлю. Но все-таки не имел права срываться.

-Я тоже это поняла. Что ты… не отступишь. И повторю, что я была не права.

Во мне начинается внутренняя борьба, когда я понимаю, что мне нужно покормить Даню, но при Кирилле я этого делать не хочу. Почему? Потому что я его дико стесняюсь.

Уверена, что, если попрошу его выйти, то мы опять поругаемся. Но сейчас между нами установился мир, может быть, хрупкий, но… Мы опять ступаем по тонкому льду. А я давлю в себе чувство смущения, а еще надеюсь, что Кирилл не будет смотреть.

Когда машина трогается, я все-таки решаюсь: морить голодом сына не входит в мои планы. Даня начинает смачно сосать грудь, и это привлекает внимание Кирилла. Наши взгляды опять встречаются в зеркале, а потом Кирилл поворачивается на секунду. И я инстинктивно прикрываюсь. Этот жест не укрывается от Кирилла. И он сразу же переводит взгляд на дорогу. Больше Кирилл не смотрит. Но я могу наблюдать за Кириллом. Я уверена, что он злится. Я как будто чувствую, как между нами рушится тот мир, о котором я только что думала. И в этом виновата опять я.

Кирилл отвозит нас домой, но в квартиру не заходит, помогая лишь подняться на наш этаж. И только сейчас я замечаю, что у него красные глаза, а под глазами прослеживаются темные круги.

-Кирилл, ты… не спал?

-Да, я почти сразу с дежурства. Принял душ и приехал за вами. Поеду спать.

Даже голос звучит устало. А мне становится стыдно, что я доставила ему столько хлопот.

-Не надо было…, - договорить я не успеваю, потому что Кирилл меня перебивает:

-Даша, приеду завтра. В обед.

И Кирилл уходит. А мне ничего не остается, как зайти домой.

Глава 38.

Даша

Сегодня ровно два месяца как Даня появился на свет. Мои слова о том, что мой сын спокойный малыш, были поспешными. А слова медсестры как раз наоборот подтвердились: я мечтаю выспаться. Но думаю, что в ближайшее время мне это не грозит. Даня спит урывками, по полчаса, днем. А ночью он может вообще не спать. Бывает, что он может плакать почти всю ночь. Тогда, утром я чувствую себя более разбитой, чем обычно.

И почему-то я чувствую неловкость перед родителями: плач Дани не дает выспаться не только мне, но и им. Они не говорят мне об этом, и думаю, что и не скажут, но наше с Даней появление все-таки перевернуло весь спокойный уклад их жизни. Мама помогает мне во всем, но в то же время, я понимаю, что если бы мы с Даней жили вдвоем, то я бы чувствовала себя намного комфортнее. Не было бы этого чувства, что мы кому-то мешаем.

Я укладываю Даню в кроватку. Он наконец-то уснул, но надолго ли? Не хочу упускать возможности поспать, поэтому сразу же моя голова касается подушки и я засыпаю. Вчерашнюю ночь я почти не спала. Веки опускаются сами собой.