Между нами, девочками

Прощальные гастроли

– Ну чего, в Ленинград рванем?

– Думаешь, надо? Я сессию только-только сдать успею, если сдам еще…

– А ты как будто когда-то не сдавала или стипендию не получала?

– Ну это да…На сколько поедем-то, дня на три?

– Да уж давай на пять. Летом замуж обе выходим, нужно же, в конце концов, устроить себе прощальные гастроли!

– У нас вроде летом были прощальные гастроли, в Геленд­жике?

– Это была генеральная репетиция прощальных гастролей.

– А, ну это меняет дело. С одним условием. Зарядку не будешь заставлять меня делать!

– Ленка, ну что ты такая ленивая! Тебе бы поспать да поплясать!

– Вот! Танцы – это и есть зарядка.

– Зарядка – это когда мышцы работают, и вообще, ты в бассейне давно была?

– Ну ладно, ладно, что мы о грустном? Давай про веселое. Тебе-то Игорек предложение уже сделал, а мне-то Руслан нет еще! То есть он-то, конечно, себе по другому не мыслит, но родственники про это ни сном ни духом, ни мои, ни его. Со своими я всегда разберусь. А с его Кавказом? Начнут угрожать: приедем, зарежем. Но все равно, думаю, замуж выйти все-таки надо. А то четыре года коту под хвост. Должен же быть какой-то логический конец?!

– И то верно. Потом, две свадьбы – не одна. Представляешь, повеселимся как! Билеты какие будем брать? Купе, плацкарту?

– В купе страшно, в плацкарте противно. Давай купе.

Про «страшно» мы не ошиблись. На верхние места пришли два мужика абсолютно дикой наружности и сразу начали пить водку. Пили, пока все не выпили, потом с трудом затолкали друг друга на верхние полки и дружно захрапели. Уснули мы только благодаря нашей безмятежной молодости и крепкой нервной системе.

Проснулась я среди ночи от того, что рядом со мной, можно сказать, прямо на меня, что-то упало. Тьма кромешная, на мне лежит что-то тяжелое и вздрагивает. Понимаю, что на меня упал мужик с верней полки. (То, что он ко мне пришел по доброй воле, я исключила сразу. Когда вечером его друг пытался утолкать его спать, он уже ничего не соображал.) От ужаса я завизжала тонким нечеловеческим голосом. У меня такого голоса нет, поэтому я визжала и удивлялась одновременно, кто это так противно орет. Через секунду к моему визгу примкнул еще один. Понятно, подруга Наташка Зверева проснулась; в чем дело, она, конечно, не поняла, но в целях поддержки, на всякий случай, закричала в унисон. Причем еще тоньше, чем я.

От наших высоких нот проснулся мужик (тот, который к тому времени со мной лежал; тот, что сумел удержаться на параллельной полке, так и не проснулся). Мужик, видимо, испугался больше всех и заорал громким басом. Понятное дело, бедный, со сна понять вообще ничего не смог: темно, лежит неизвестно где, но поза явно неудобная, и вокруг все кричат. Может, он подумал, что уже в аду.

На голос прибежала проводница. Сначала долбила в дверь, но мы самозабвенно втроем кричали, нам было некогда реагировать на посторонние звуки! Она открыла дверь своим ключом и быстро включила свет. Вместо того чтобы нас спасать, она начала сползать по двери вниз, корчась от хохота. Мы еще немного покричали при свете, поняли, что все живы, ничего страшного не произошло, и начали заталкивать мужика обратно на его полку с помощью проводницы. Мужик тихо извинялся. Мол, он не нарочно. Потом до утра что-то бормотал себе под нос. Мы уж свет выключать не стали, решили, если что, при свете его ловить легче будет.

В Питер приехали ни свет ни заря, злые, не выспавшиеся, на улице холод собачий. Что-то наши гастроли начинаются не очень весело. Дней всего пять, надо много чего успеть. А впечатление складывается, что сегодня весь день отсыпаться будем.

Поселиться мы должны были в общежитии ПТУ, мой папа по линии своей работы сумел договориться. Лишь бы это общежитие побыстрее найти – и в койку. Полчаса тряслись по Литейному в неотапливаемом трамвае и минут двадцать еще бежали на негнущихся от холода ногах до проходной нашего будущего жилья. Бабулька на входе нам объяснила, что селят у них с 10 утра.

– Бабуль, а что ж нам еще полтора часа-то делать? Мы устали, не спали, хоть сумки возьмите!

– Некогда мне тут за вашими сумками глядеть, у меня тут свои правила, и вы мне тут не указывайте!

Ну понятно, у нас каждая гардеробщица большой начальник. Если она хотя бы полчаса в день над кем-нибудь не поиздевается, у нее аппетит на целый день пропадет. А здесь ведь, что за удача, мы прямо с утра подвернулись. Жалкие, невыспавшиеся, из другого города! И податься нам больше некуда. Вот ей раздолье!

– Ладно, Наташка, давай вот на этот диван в коридорчике приляжем.

– А как, он же двухместный?

– Уж как-нибудь.

Мы девушки непритязательные, прямо в пальто сели посередине диванчика, одна упала головой в одну сторону, другая в другую. Под голову сумки с деньгами, под ноги с вещами. И все, ничего не помним.

Через час нас растолкала, причем с трудом, наша приветливая бабулька:

– Вставайте давайте, вы мне тут весь интерьер своим видом портите!