Между двух миров

Конференция в Сан-Ремо продолжалась восемь дней, и к концу ее статья Рика была готова. Все эти дни он просидел, запершись в душной комнате отеля, а Ланни тем временем играл в Теннис с Фессенденом и его друзьями или осматривал какой-нибудь дворец XVI столетия или какую-нибудь часовню с чудотворной статуей, увешанной восковыми изображениями исцеленных здесь частей человеческого тела, включая те, которые обычно не принято выставлять напоказ. Когда Рик брался за дело, он работал как одержимый, а Ланни читал страницу за страницей и ободрял своего друга восторженными похвалами.

И в самом деле, это была превосходная статья, написанная человеком, знающим закулисную сторону событий и не ослепленным официальной пропагандой. Рик описывал чудесный фон конференции; это был край, о котором можно было сказать словами поэта: «Здесь все пленяет сердце, и зол лишь человек». Цветущие холмы, обсаженные пальмами аллеи, изгороди из роз и олеандров, кактусовые сады и высокие, как башни, алоэ; и тут же рядом поседелые в боях политики, чей мозг — сложный лабиринт интриг и ловушек, уготованных даже для друзей и союзников. Рик цитировал официальные заявления, которые облетели весь земной шар, но резко расходились с фактами. Он показывал, как достопочтенные старцы подменивали факты словами и, в конце концов, ради собственного душевного спокойствия, начинали сами верить в свою пропаганду.

Франция стремилась ослабить Германию, а англичане хотели ее укрепить, чтобы торговать с ней; вокруг этого вопроса и вращалась вся конференция. Она завершилась компромиссом, попыткой сделать одновременно и то и другое. Говоря между собой, политики признавали, что Версальский договор неосуществим; тем не менее они торжественно объявили миру, что он не подлежит пересмотру, и тут же прибавили, что намерены его «истолковать». Они грозили непокорным, не желая замечать, что их угрозы никого не пугают. Заявили, что вопроса о России касаться не будут, и на следующий же день поставили его на обсуждение. Корили Германию за то, что она не поставляет угля Франции, и тут же обязали Францию воздержаться от санкций. Французы помогали изгонять турок из Константинополя и в то же время снабжали их оружием для борьбы против англичан; контрабандная торговля оружием процветала на всем аравийском побережье и вообще всюду, где это сулило выгоду.

Человечеству заявили, что у него есть Лига наций, которая разрешит все эти проблемы. Но какой реальной властью наделена Лига, спрашивал Рик, и кому охота наделять ее властью? Вместо того чтобы передать возникшие проблемы на разрешение Лиги, три премьера съезжаются и решают их келейно в интересах своих трех политических партий. Выходит, что это и есть новое правительство Европы. Премьеры предполагают встретиться снова в Спа, в Бельгии, и пригласить туда и немцев. «Большая тройка» снова станет «Большой четверкой». «Absit omen!» — «Да не будет так!» — заканчивал Рик для читателей, которым в английских школах начинили головы всевозможными латинскими изречениями.

Драгоценный документ был доверен почте, и Ланни и Рик, распрощавшись с новыми знакомыми, покатили на машине обратно в Жуан. Через несколько дней они прочли в газетах, что Ллойд Джордж вернулся в Англию и произнес в парламенте речь об итогах конференции. Рик прочел ее вслух, прерывая чтение словечками, вроде «чепуха», «вздор», «чушь». Все, видите ли, к лучшему в этом лучшем из миров, гармония царит в сердцах союзников, и англичане могут спать спокойно в уверенности, что нет такой силы, которая нарушила бы солидарность победителей. Германия разоружается, и, несмотря на все ее увертки, разоружение будет завершено. «Самолеты мы заберем, — заявил херувим с розовыми щечками и снежно-белой копной волос. — Мы не можем допустить, чтобы эти страшные орудия войны оставались в руках немцев».

— Лучше бы он этим не занимался! — сказал молодой англичанин, который столько раз был в воздухе и взирал на крохотные человеческие сооружения с высоты десяти тысяч футов.

КНИГА ВТОРАЯ. КОГО БЫ Я МОГ ПОЛЮБИТЬ

ГЛАВА ПЕРВАЯ Тревоги сердца

I

В семье Помрой-Нилсон вызвало большое волнение письмо от лондонского редактора о том, что он напечатает статью Рика в ближайшем же номере журнала. «Статья убедительна и очень содержательна, — писал он, — и, думаю, произведет впечатление. Если вы и в дальнейшем будете так же интересно освещать международные темы, вы бесспорно составите себе имя».