Между двух миров

Заводы произвели на нес огромное впечатление. Акционерная компания, контролирующая другие акционерные компании — дело чисто бумажное, и все, что Ирма видела в конторе отца, — это ряды конторщиков, сидевших за машинками, арифмометрами и картотеками. Здесь же было нечто вполне осязаемое; это придавало семье Бэддов какую-то значительность и аристократичность, и Ланни уже не мог казаться ей выскочкой. Он был признан в этой старинной семье, она тоже была принята в нее, и «семя» их было благословенно. Ирма заранее радовалась, представляя себе, как она расскажет обо всем своим дядям и теткам, и они должны будут признать, что это совсем не мезальянс. Ведь, как-никак, Дж. Парамаунт Барнс начал свою карьеру рассыльным, а предки Ланни уже давно, из поколения в поколение, создавали это огромнее предприятие. Правда, они не нажили столько денег, как ее отец, но, что ни. говори, а деньги — это еще не все.

III

Компаньоны фирмы «Р и Р» давно уже не собирались на совещание, и теперь они воспользовались случаем, чтобы обсудить все подробно и наметить планы на будущее. Некоторые из концернов, которыми распоряжался Иоганнес в Германии, производили то же самое, что и Заводы Бэдд, и поэтому они кое в чем оказывались конкурентами, но это их не смущало: мир велик, и для роста продукции никаких границ не существует. Ланни не присутствовал на этих совещаниях, но он слышал отрывки разговоров, из которых заключил, что германский капиталист настроен гораздо менее оптимистически, чем американский. Иоганнесу пришлось в поте лица наживать свои деньги, он испытал все превратности судьбы, и он вовсе не ждал, что безоблачная погода будет стоять во все время его плавания по океану крупного бизнеса.

Робби же был убежден, что, по крайней мере для Америки, проблема постоянного процветания решена. На этот раз Соединенные Штаты получили идеального президента; «великому инженеру» не нужно было подсказывать, что он должен делать, так как он в совершенстве постиг механизм бизнеса и превосходно знал, в чем нуждаются американская промышленность и банки, чтобы завоевать мир. Посмотрите только, как идут дела, как растут заказы из всех стран. У Бэддов их было столько, что дивиденды можно было считать гарантированными на несколько лет вперед, даже если бы не поступило больше ни одного заказа. Робби уверял, что наиболее популярные акции превратились в музейные редкости; люди прячут их в сейфы, и они больше не появляются на рынке. — Не теряйте веры в Америку, — наставляла одна половина «Р и Р» другую.

Единственным облаком, омрачавшим горизонт Робби, были его личные неприятности с аравийской нефтью. Он подробно обсудил этот вопрос с Иоганнесом. Иоганнес советовал Робби не останавливаться перед некоторыми потерями и выйти из дела: все это слишком далеко, многие решающие факторы не поддаются контролю. Акционеры получили больше, чем вложили, так не пора ли поставить точку? Но Робби был упрям, для него это был вопрос принципа. Иоганнес улыбнулся и сказал:

— Я не могу позволить себе такую роскошь, как принципы, я человек деловой.

Всю свою жизнь Ланни слышал такие разговоры. Из них он узнавал, какие силы правят «миром и на какие пружины надо нажимать. Какой адвокатской конторе в Вашингтоне надо поручить дело, чтобы государственный департамент США обратился к английскому правительству с просьбой о защите американских нефтяных интересов. Услугами какого детективного агентства надо пользоваться, если вы хотите быть уверенным, что организаторы рабочих не будут допущены на ваши заводы. Или, если речь шла о Германии, с каким министром надо связаться, чтобы немедленно получить лимитированное сырье, необходимое для работы на экспорт. Каким образом вкладывать свои доходы в новые предприятия, чтобы избежать обложения их подоходным налогом. Не существует таких законов, которых ловкий делец не мог бы обойти. И это правильно, ибо какая судьба ждет промышленность, если правительство будет налагать свою руку на всякое дело, сулящее прибыль?

Фирма «Р и Р» не стеснялась в присутствии Ланни, так как не принимала всерьез его «радикальные» идеи, и, может быть, была права. Иоганнес считал красные убеждения своих отпрысков чем-то вроде кори или, лучше сказать, краснухи, которою молодежь должна переболеть, и чем раньше, тем легче она выздоровеет. Робби рассказал, как Бэдды справились с коммунистами в Коннектикуте, а Робин — как это стараются сделать в Германии. Для этого пользуются нацистами — опасное орудие, но раз нет другого… Сталелитейные и другие родственные им немецкие тресты платят регулярную дань в размере полу процента своей валовой прибыли в кассу партии Адольфа Гитлера, и Иоганнес тоже вносит свою долю; ему это не очень по сердцу, но положение крайне напряженное, и потом — нельзя же быть исключением в деловом мире.