Между черным и белым

Пухнарь не подвел. Один бандит, нашпигованный пулями, лежал на полу в прихожей, другого Матвей нашел в трапезной. Здоровенный бугай покоился на перевернутом столе. Из простреленного живота на белую скатерть стекала кровь.

— Горлач. — Пухнарь повел пистолетом в сторону покойника.

— Туда ему и дорога, — сказал Матвей, стараясь сохранять внешнюю невозмутимость.

Пухнарь очень здорово ему помог, сначала информацией, а затем и личным участием. Пока что дело ладилось. Они вышли к Новокурску, зацепились за Шумакова, выследили его, разобрались в ситуации, на месте приняли решение.

— В озеро их давай, — сказал Пухнарь, обращаясь к яйцебородому Туку.

В этот момент и послышались звонкие женские голоса. В баню со стороны озера торопливо вошли две обнаженные дивы. Их распаренные тела покрылись мурашками после освежающего купания. Эти очаровашки хотели пройти в парилку, но Пухнарь перекрыл им дорогу.

— Здравствуйте, девочки!

Он смотрел на них с улыбкой работорговца, оценивающего живой товар. Эти особы очень даже впечатляли, особенно шатенка с изумрудными глазами. Тут и лицо, и фигура.

Шатенка увидела Горлача, лежащего на полу, всполошенно глянула на Матвея.

— Где Шумаков? — спросил он, стараясь смотреть ей в глаза.

— Не знаю, — жалко пробормотала она.

— Зачем он это сделал? — Матвей кивком показал на покойника и повернулся к девушкам спиной.

Проститутки — это хлеб Пухнаря, пусть он ими и занимается. Его сейчас куда больше интересовал главный виновник торжества.

Шумаков уже пришел в себя, но еще только начал подниматься с земли, когда Матвей подошел к нему. Сильный удар в живот вернул его на место.

— Лежать! — Матвей вытащил из-под генерального директора простыню и крепко связал ею его руки.

Затем он отправился к черному «Мерседесу», который стоял возле гостевого дома, и обнаружил в машине труп водителя. Судя по всему, его удавил тот самый бандит, которого застрелил Матвей. Шумаков должен был умереть вслед за своим водителем. Впрочем, у него все еще было впереди.

Матвей вернулся к Шумакову, грубо схватил его, оторвал от земли, так же бесцеремонно дотолкал до машины, показал на покойного водителя и спросил:

— Твоя работа?

— Да ты что такое говоришь?

— А чья?

— Вагончик это. — Шумаков кивнул через плечо.

— Зачем?

— А меня зачем?

— Так это не я. Горлач с катушек слетел… Тебя заказал!

Шумаков из кожи вон лез, старался смотреть прямо в глаза.

— Я в курсе.

— Сам заказал. Без меня!

— Да, конечно!

— Нет, честное слово!

— А чего ты колотишься? — с усмешкой проговорил Матвей. — Как будто отпущение грехов хочешь заработать. Я тебе не священник, мне твоя исповедь не нужна. Так умрешь, без покаяния. — Он приставил ствол пистолета к животу Шумакова.

— Не надо! — проблеял тот.

— Плохо ты наводил об мне справки, дурачок. Пока мы с Василисой вместе, нас нельзя убить. Сколько таких придурков было, которые не верили. Ты тоже был! — Матвей внутренне напрягся, заставляя себя нажать на спусковой крючок.

Шумаков пугливо дернулся, отшагнул назад.

— Застрелиться хочешь? — сказал Матвей, принимая решение. — Ну, давай. — Он шагнул к Шумакову и приставил ствол пистолета к его подбородку.

Бедняга в ужасе бухнулся перед ним на колени. Руки у Шумакова были связаны за спиной. Медленно опуститься он не смог, поэтому больно стукнулся коленками об асфальт, скривился от боли и страха.

— Но я и правда вас не заказывал! Это Горлач все устроил. Подставить меня хотел!

— Думаешь, я должен тебе поверить? — в раздумье спросил Матвей.

— Но это правда! У Горлача спроси!

— Не могу я у него спросить. Убил ты своего дружка, — произнес Матвей и хищно усмехнулся.

— Я убил?

— Застрелил его в сауне и бросился бежать. А тут Вагончик. Ты и с ним тут же разобрался.

— Но это не я!

— Водителя своего и в самом деле не ты. Этого бедолагу мы, так уж и быть, на Вагончика спишем.

— Но я никого не убивал и тебя не заказывал. Давай договоримся! — Шумаков тянулся к Матвею, как будто собирался обнять его за ноги.

Он сделал бы это, если бы руки его были развязаны.

— Попробуй. — Матвей брезгливо поморщился.

— Я уеду за границу. Сегодня же соберусь и отправлюсь. Генеральным директором станешь ты. Завод теперь твой!

— Не справлюсь я, — сказал Матвей.

— Селиванов тебе поможет. Он все знает и умеет.

— Селиванов, это кто?

— Мой зам.

— А ты на покой?

Матвей в раздумье огладил несуществующую бороду. Вообще-то, они с Василисой собирались продать комбинат и даже уехать куда-нибудь в теплые спокойные страны. Но если удача сама идет в руки, то зачем бежать от нее?

— Просто уеду.

— А если обманешь, так и будешь путаться под ногами?

— Непременно уеду.

— Уедешь, — сказал Матвей, с силой потянул Шумакова за собой, швырнул его под куст возле самой бани, а сам зашел внутрь.

Трупа в предбаннике уже не было. В трапезной находились только Тук и Бычок, оба вполне живые.

Пухнаря Матвей нашел в массажной. Шатенка с изумрудными глазами стояла на четвереньках, а он усиленно вталкивал в нее свои чувства и желания. Девка постанывала сквозь зубы.

Однако Пухнарь все равно услышал Матвея, резко повернул к нему голову и заявил:

— Я же сказал!.. Ага, это ты.