Меж двух Царей

— Родзянко у аппарата!.. Да!.. Что вы сказали?.. Где?.. Что ж, удачи.

Михаил Владимирович медленно положил трубку и после долгой паузы произнес:

— Господа, есть две новости — хорошая и плохая. Хорошая — Зимний дворец взят. Плохая — где Михаил никто не знает…

* * *

ПЕТРОГРАД. ДВОРЦОВЫЙ МОСТ. 6 марта (19 марта) 1917 года. Первый час ночи.

Я перевел взгляд с Кутепова на мрачную громаду Зимнего дворца за рекой. Что ж, недолго музыка играла, как говорится. Попытка переворота произошла куда быстрее, чем я рассчитывал. Ну да ладно, некогда сейчас философии разводить, посыпать голову пеплом и занимать прочей фигней.

Мимо меня перешла на бег очередная рота финляндцев, и мне было совершенно понятно, что скоро ловушка захлопнется. Я обернулся к охране и тихо приказал:

— Господа, сейчас мы с генералом Кутеповым спокойно идем в сторону Биржи. Ближе чем на сто шагов к нам не приближаться, после моста за нами не идти. Постарайтесь через Николаевский мост дойти до Главного Штаба. — видя, что руководитель охраны пытается что-то возразить, я подвожу итог "дискуссии". — Это приказ, господа. Удачи всем нам.

Пока мы шли с Кутеповым к выходу с моста, я пытался придумать выход из этой патовой ситуации. Отсыл охраны пока не означал наличия у меня какого-то плана действий, я просто пытался снизить приметность своей персоны, ведь было совершенно ясно — меня вот-вот начнут искать и понятно, что группы на мосту будут вызывать интерес в первую очередь. Одна надежда, на то, что пока они заняты перестрелкой во дворце им не придет в голову начинать поиски вне Зимнего. Лишь бы сейчас никто из проходящих мимо финляндцев не обратил на меня внимания. Впрочем, было довольно темно, а за парапетом моста чернота была почти всеобъемлющей. Лишь слабый отсвет на льду говорил о том, что Нева никуда не делась.

Но куда дальше? Я слабо верил в то, что Николаевский и Биржевой мост нам удастся пройти незамеченными, да и не решало это проблему. Если я сейчас буду долго ходить туда-сюда это будет практически равносильно поражению, поскольку отсутствие Императора во главе верных войск в условиях военного переворота фактически означает гарантированную потерю им Престола, ведь к моменту, когда я соблаговолю нарисоваться пред ясны очи народа, все может быть уже закончено. Нет, войскам нужен вождь, нужен символ и нужен смысл борьбы, тут без вариантов.

Кутепов что-то говорил мне вполголоса, но я его толком не слушал, поскольку все его верноподданнические речи сводились к разным вариантам спасения моей драгоценной персоны, но не несли ничего дельного в вопросе немедленного подавления мятежа. Что ж, забота о безопасности Императора понятна, но в данной ситуации неприемлема.

— Нет, дорогой мой Александр Павлович, я не приму ни одно из ваших предложений. Я не стану прятаться и вы прекрасно знаете почему. — сказал я Кутепову, когда мы дошли до конца моста. — Мы не станем уходить от них. Наоборот, мы пойдем к ним. Залог победы в напоре и неожиданности, не так ли?

Кутепов явно растерялся.

— Но, Государь…

Не слушая его, я спустился с набережной по ступенькам к самой Неве. Взору открылась огромное темное пространство, лишь слабо подсвеченное редким уличным освещением. На другой стороне реки высился Зимний дворец, а за ним уходили вдаль темные строения вдоль Дворцовой набережной.

— Что ж, все примерно так, как я и предполагал. Пойдемте, Александр Павлович, нанесем светский визит князю Аргутинскому-Долгорукову. У меня к нему вопросы поднакопились.

И первым шагнул на лед Невы.

Глава 3. Бои имперского значения

ПЕТРОГРАД. ГЛАВНЫЙ ШТАБ. 6 марта (19 марта) 1917 года. Ночь.

Ходнев поспешил к окну и принялся всматриваться в ночь, силясь понять, кто же к ним пожаловал в столь неурочный час. Приближающийся отряд явно был большим, но пока было трудно определить его реальную численность. Было понятно только одно — приближается до батальона неизвестных военных с совершенно непонятными пока целями. Это могли быть и части, которые обещал прислать генерал Иванов, а могли быть и мятежники.

— Ни зги не видать! — чертыхнулся генерал. — Сафонов, дайте приказ занять круговую оборону в здании. И рупор мне.

Зазвучали команды, сразу же возникла упорядоченная уставом суета, нижние чины спешно занимали позиции у окон, перекрывали подходы к входным дверям, устанавливали пулеметы на угрожаемых направлениях, в общем, делали все то, что и должны делать солдаты в подобных ситуациях, руководимые умелыми и решительными командирами.

Ходнев, прикрываясь за спешно сооруженной баррикадой, выстрелил из нагана в небо и прокричал в рупор:

— Требую остановиться и прислать представителя! В противном случае открываем огонь на поражение!

Сафонов выглянул через край баррикады и пробормотал:

— Эх, вжарить бы по ним из пулемета, пока они вот так в колонне. Сейчас рассыпятся и выцеливай их потом…

Генерал покосился на него.