Меж двух миров

Фокус Маккарти состоял в следующем. Он просил участников аудитории выбрать одну из нескольких книг, а в ней — найти и запомнить определённую фразу, которую обещал воспроизвести на фотопластине, вне зависимости даже от того, на каком она написана языке. Зрители, как правило, выбирали «Библию».

Маккарти открывал книгу «наугад» — заранее подготовив её так, чтобы она распахивалась на нужной странице, — и просил зрителей выбрать абзац, хорошо замаскированным внушением обеспечивая желаемый выбор. Получив искомый результат, он предлагал аудитории указать язык, на котором должна быть написана фраза, почти наверняка зная, что выбор падёт на китайский или греческий. Зрители, находясь под воздействием уже упоминавшихся методов, почти всегда предпочитали китайский.[7] О четырёх имевшихся у него запасных вариантах исследователь подробно рассказал в октябрьском выпуске журнала «Psychic Science» 1935 года.

Члены комиссии каждый раз тщательно исследовали лже-медиума и даже надевали на него наручники в надежде исключить возможность мошенничества. Никаких спрятанных аппаратов в одежде его не обнаруживалось. Однако по меньшей мере в одном комиссия отказать ему не могла: речь идёт о пресловутом «затемнённом кабинете», который по традиции требуют предоставить себе все медиумы без исключения. Дело в том, что на указательном пальце у Маккарти был закреплён так называемый «психопечатник» — хитроумный самодельный приборчик, ловко замаскированный под цвет кожи. Чтобы отпечатать на фотопластине текст, которого ждала аудитория, ему оставалось всего лишь направить на пластину палец.

Успехи этих демонстраций превзошли все ожидания: когда инженер-фокусник объяснил суть происходящего, зрители наотрез отказались поверить, что стали жертвами сознательного розыгрыша. Даже отец Маккарти не сомневался в том, что его сын — талантливый медиум. Поняв всю бесплодность устных саморазоблачений, Маккарти дал большое интервью журналу «Armchair Science» (выходившему под редакцией моего покойного друга А.Н.Лоу), очень подробно, с помощью диаграмм и чертежей описав свой метод.

«Корпусом «психопечатника», как называет своё устройство мистер Маккарти, — читаем мы, — служит металлический цилиндр длиной около пяти сантиметров и около одного сантиметра в диаметре. В трубке находятся три плотно прилегающих друг к другу отсека: фильтр и линзы, крошечный слайд с лампочкой и батарейка. Основой двухкамерной батарейки, питающей лампочку при посредстве контактной пружинки, служат цинк и уголь в слабом растворе серной кислоты с добавлением в качестве деполяризатора биохромата калия. Поскольку электромагнитная сила каждой камеры составляет около двух вольт, на лампочку подаётся напряжение почти в 4 вольта: она горит очень ярко и обеспечивает почти точечный пучок света. Слайд закреплён перед лампочкой эластичными упорами и маленьким крючком. Перед фокусирующей линзой установлен фильтр, отсекающий видимую часть спектра и пропускающий только фиолетовые и ультрафиолетовые лучи. Это хитроумное устройство телесного цвета прикрепляется двумя колечками к указательному пальцу, так что достаточно всего лишь направить его в темноте на пластину, чтобы получить на снимке «послание с того света». Батарейка способна в течение нескольких минут поддерживаеть свет в лампочке, но в этом нет необходимости: для получения пяти «экстра»-отпечатков требуется в общей сложности не более двух с половиной секунд».[8]

Стоит ли удивляться тому, что демонстрации Маккарти настроили меня в отношении феномена спиритической фотографии на самый скептический лад? Кроме того, насколько мне было известно, существовали и другие весьма эффективные методы проявления, позволявшие достичь весьма впечатляющих результатов без всякого вмешательства «мертвецов» и «духов». Так что, когда взошла звезда Джона Майерса, тут же провозглашённого «гением духовной фотографии всех времён», я, естественно, не преисполнился по этому поводу благоговейным трепетом.

Яростная схватка, развернувшаяся между противниками Майерса (их возглавил лорд Донегалл, печатавшийся в «Sunday Dispatch») и его сторонниками во главе с Морисом Барбонеллом («Psychic News»), также не слишком настраивала на серьёзный лад. Вряд ли стоит сейчас освежать в памяти читателя все детали той грандиозной дискуссии; перейду сразу к описаниям событий, которые произошли в течение недели (17–22 августа) когда я, приняв вызов сразу нескольких медиумов, прибыл в Лонг-Дэйл (штат Нью-Йорк), чтобы стать свидетелем майерсовского «гала-концерта».