Метро 2039. Приключения сумасшедшего

Неподготовленному трудно сообразить сразу. Михаил выделял красной рамкой отдельные области, увеличивал, менял ракурсы. Изображение постепенно обрастало данными, становилось чётким, детализированным.

— Что это? — не удержался я, показывая на овальное пятно, пульсирующее жёлтым.

Сёмён загадочно улыбнулся, кивнул Мише.

— Догадайся, док.

Загадочный овал распух в несколько раз, покрылся разветвлёнными линиями, наростами неведомых механизмов.

— Это похоже на…

— Реактор профессор, работающий ядерный реактор.

Я потерял дар речи. Работающий реактор, здесь под городом, лежащим в руинах.

Нет, этого не может быть — бред сумасшедшего.

Я невольно привстал с откидного сидения.

— Сидите профессор, сидите! — Миша махнул рукой.

— Думаете сказки?

Я послушно кивнул.

— Всё просто. Правительственный бункер. Поэтому мы здесь.

Он крутанулся в своём кресле, бодро по-армейски поднялся.

— Это вы профессор и вам подобные вынуждены после бомбёжки влачить жалкое существование. Атлетичная фигура русского переместилась за спинками кресел к противоположному борту.

— Ваш дорожайший президент неплохо устроился. По нашим данным почти вся военная верхушка и правительство уцелели.

Михаил мельком глянул на застывшее изображение монитора.

— Мало того. Даже после катастрофы им не сидится спокойно. Пару лет назад засланные ими агенты доставили на территорию нашей страны новый штамм лихорадки эбола.

Мой рот открылся сам собой. Такого я не ожидал услышать. В то время как Америка лежит в руинах, а народ гибнет тысячами, проклятые политиканы продолжают играть в свои игры. По большому счёту человечество постоянно находится в состоянии войны. Бомбардировки, военные операции лишь видимая часть айсберга. Основное происходит незаметно, методы разные. Можно создать смертоносную заразу и отправить на тот свет несколько миллионов граждан противоборствующей стороны. А можно вбить в головы миллиардов обывателей страх перед той же болезнью и травить их легально лекарствами но уже за их деньги. Ловко, и главное виноватых нет.

— Профессор, профессор, — толкнул меня в бок Семён. Я опомнился. Михаил всё ещё ходил у нас за спинами, эмоционально размахивая руками.

— Три миллиона погибли, три миллиона выживших в радиоактивном аду, переселившихся на северный Урал, одно из незаражённых мест в России пригодных для жизни. Треть всех кто уцелел.

Михаил остановился, сжал пальцами верх спинки командирского кресла.

— Китай, Иран, Бразилия, Сербия. Список можно продолжить. Эпидемия вспыхнула почти одновременно. Мы поймали лазутчика, крепкий орешек. Молчал гад до последнего. Фанатик, мать его. Но когда тебе на пузо ставят горячий утюг, обычно весь фанатизм улетучивается. Появляется тяга к жизни, вера в добро и справедливость.

Михаил саданул кулаком по железной стене.

— Здесь осиное гнездо, здесь! Тридцать уровней под Белым домом, с несколькими десятками тысяч ополоумевших, съехавших с катушек маньяков.

Я не мог вымолвить слова. Как это похоже на вашингтонских демагогов доведших мир до ручки. Они всегда лезли, куда не надо, словно им нечем было больше заняться. Здравоохранение, безработица, бедность — список огромный. Но на войну деньги есть всегда, остальное мелочи не стоящие внимания.

— Вы правы, — с трудом промямлили мои губы. — Только нельзя во всём винить одну сторону. Ваши тоже хороши.

В кабине повисла гнетущая пауза. Едва слышимое гудение оборудования, да тиканье на стене старомодного стрелочного хронометра, единственное, что связывало нас с действительностью. В другой ситуации мы бы, наверное, кинулись друг на друга, сцепились в последней схватке. В другой бы. Но я прекрасно знал, что правы мои новые знакомые, правы на все сто. А они ни чуточку не сомневались, что и я говорю истину.

— Ну ладно, не время устраивать диспут, — Семён оборвал наше противостояние. — Прав профессор, наши тоже хороши, доигрались сволочи.

Он тронул пару кнопок на своей клавиатуре, изучая новые данные.

— Пострадали то кто? Простой народ. Такие как я и ты Миша, а ещё наш профессор.

Я облегчённо кивнул.

— А ваши руководители Семён, как они…

— Поживают? — не задумываясь, рубанул главный. Все трое переглянулись, серьёзное лицо Михаила расплылось в улыбке.

— Покажи Саша, — буркнул соседу Сеня.

Я встал, едва не ударившись головой о поперечную балку. Место в кабине мало, так что Семёну пришлось поднапрячься, чтобы вытащить из боковой ниши в стене громоздкий металлический кофр.

— Вот. Крышка с лязгом откинулась, я непонимающе уставился на никелированный продолговатый предмет размером с большой термос.

— Что это? Я не был силён в технике, даже Клара частенько пилила меня за недалёкость. Перевести с русского большую сложную статью для меня пара пустяков, а поменять, к примеру, перегоревшую лампочку — непосильная задача.

— Бомба, профессор.

Я отпрянул. Ну, конечно же, я читал об этом когда-то. Умники из России всё-таки сумели создать портативный ядерный заряд, умещающийся в чемоданчике.

Небольшой блестящий цилиндр и всё — фенита ля комедия. Горе, смерть, радиоактивная пустошь.