Мэтр на свободе

Надо сказать, насчет ощущений темный не приврал – вонища в аудитории стояла знатная. Такое впечатление, что это не урок по некромантии, а свалка пищевых отходов, куда свезли гниющие отбросы со всей столицы после того, как они пару неделек полежали на летнем солнышке и успели основательно протухнуть. Потом их смешали с несвежей мертвечиной, полили сверху соусом из экскрементов больных хроническим недержанием, а напоследок украсили ароматным дымком из рыбной коптильни, где уже давно никто не видел ни одной свежей рыбины, но зато поселилась большая колония бродяг, принявших сухой обет[20].

Словом, дышать полной грудью в таком помещении не рекомендовалось, носы следовало заткнуть специальными пробками, а глаза желательно было вовсе не открывать, чтобы не разъедало.

Собственно, присутствующие, человек пятнадцать, так и сделали – закрыли лица капюшонами и старались дышать через раз. Правда, помогало это им, судя по всему, не очень.

Источником неземных ароматов, естественно, служила наполовину скрытая за дымовой завесой кафедра, за которой угадывалась фигура невозмутимого преподавателя. Точнее, испускал их притулившийся на краю секционного стола небольшой котелок, где весело пузырилась и издавала загадочные звуки плотная буро-зеленоватая масса, то и дело порывающаяся выплеснуться наружу.

– Почему здесь так мало народу? – вполголоса спросил я, не поворачивая головы.

– Тут и так… три курса сразу, – отчего-то закашлялся Алес и подозрительно захрипел. – Третий, четвертый и… хр-р… пятый.

– Ах да, – с досадой вспомнил я, – у вас же крохотные классы. Не чета тому, что было раньше. А ты в своем вообще один, бедняга. Неудивительно, что у вас уроки спаренные.

– Кхм… гр-р… да что ж это за гадость такая?!

– Это не гадость – обычный ранозаживитель для нежити, – рассеянно отозвался я, с любопытством приглядываясь к лежащему на столе и старательно укрытому простыней телу. – А вот, похоже, и объект для эксперимента. Судя по размерам, это мужчина. Среднего роста, с неплохими физическими данными и с приличной дырой в животе. Вон как тряпка на пузе провалилась. Небось тесаком там все разворотили. Или же просто взрывной амулет использовали?

– Уверен, что это именно заживитель? – с трудом дыша через рот, спросил темный, когда я ненадолго задумался. – По уровню вони я бы предположил, что это, скорее, разлагатель! Смердит, будто из выгребной ямы!

– А ты чего хотел? Он же для нежити предназначен, поэтому и состав соответствующий.

– Боюсь даже спрашивать, что туда входит.

– И не надо: после плотного обеда это небезопасно. С тобой все в порядке? – на всякий случай поинтересовался я, слыша со спины совсем уж неподобающие звуки.

– Д-да, – мужественно ответил Алес и обогнал меня. Да еще так резво, что наше присутствие все-таки заметили. – Надо скорее надышаться, чтобы привыкнуть, а то до конца урока не высидим.

Я проводил его озадаченным взглядом, но потом пожал плечами и пошел следом медленно, с достоинством, как и должно уважающему себя мэтру. Тем самым приковав к себе внимание не только адептов, но и преподавателя.

Когда Лонер узрел неторопливо приближающегося меня, его едва не перекосило. А когда секунду спустя перед его лицом материализовался крохотный клочок бумаги с прошением от мастера Руха, он просто закаменел. Обрадовался, надо полагать. После чего смял в кулаке послание от светлого, сжал челюсти и, пристально глядя мне в глаза, процедил:

– Что-то вы зачастили на мои занятия, адепт Невзун.

– Я тоже рад вас видеть, мэтр, – спокойно отозвался я и сел на свое привычное место. Как раз рядом с бледным до синевы Алесом, который судорожно дергал кадыком, стараясь, как он выразился, поскорее привыкнуть.

– Вас так интересует мой предмет? – снова спросил Лонер, словно не замечая стараний бедняги.

Я вежливо улыбнулся.

– Всю жизнь мечтал его изучать.

– Необычное увлечение для светлого, – медленно проговорил старый мэтр и наконец позволил себе недобрую улыбку. – Не желаете ли познакомиться с темой поближе?

– Почту за честь.

У Лонера опасно дрогнули зрачки. Но дышал он ровно, а не урывками, как несчастные адепты. Чувствовал себя вполне комфортно, видел всех нас насквозь, а едкого, словно пропитанного кислотными испарениями амбре словно не замечал.

Одно из преимуществ нашей профессии – с определенного момента неприятные запахи совершенно перестают мешать. А вид гниющей плоти, от которого выворачивает наизнанку обычного человека, уже не вызывает отвращения. Дело привычки. И результат пары маленьких хитростей, придуманных мэтрами еще в незапамятные времена, дабы воспитывать у смертных должное уважение к нашей работе.

Под строгим взглядом некроманта я поднялся со скамьи и взошел на кафедру.

– Адепт Рош, вы тоже, – негромко велел Лонер, и за моей спиной послышался мученический вздох.

А чего он хотел? Правило опоздавших действует всегда, а мы, как ни крути, пришли последними.